"Вдох и Выдох" by Dreamer aka Chococat

[Дримери]

Название: Вдох и выдох
Автор: Dreamer aka Chococat
Бета: беты нету, плохо без беты
Жанр: G
Спойлеры: 3.25 (финал сезона)
Статус: закончен
Саммари: альтернативная концовка сезона
A/N: написано не ради искусства, а потому что надо было написать. Написано после бессонной ночи и биения головой о стену. Не феерично, лаконично, но стало легче.

Он стоит и ждёт. Электрические разряды до сих пор щекочут пальцы. В воздухе пылинки, пушинки и терпкие нотки страха. Приятные. Они заставляют помнить, кто он есть. Он стоит улыбаясь, держит наготове руку – не из необходимости, а ради удовольствия.

- Я иду искать, - соскальзывает с языка.

Из-за перевёрнутого дивана доносится шорох, энергия вибрирует на кончиках пальцев. Момент он гадает, кто нашёлся первым. Уголок губ стремительно взлетает вверх, когда Нэйтан Петрелли неуклюже поднимается на ноги. Дерзкая уверенность на лице Сенатора заставляет опустить руку в порыве любопытства. Он мысленно смеётся, гадая какие струны он задел, чтобы на него смотрели с такой злостью. Петрелли тоже медлит.

- Я ничего ей не сделал, - мягко заверяет он, имея ввиду Клэр. – Пока.

Злость обращается холодной яростью. Он бросает сквозь зубы:

- Пролетимся?

Он не сопротивляется, только успевает хмыкнуть, когда Петрелли атакует, сбивая его с ног. По привычке зажмуривается перед тем, как спиной вышибает стекло. Это новая привычка, она не принадлежит ему. Он понимает, но всё же закрывает глаза и позволяет Петрелли править. Потому что осталось совсем недолго, а пока тот покупается на ложную победу, он наблюдает, учится, растворяется в движениях того, кем ему предстоит стать. Но он быстро учится - победа длится мгновения. Наконец он берёт контроль на себя, и они влетают в другое окно. Звон бьющегося стекла как звук фанфар. Все победы заканчиваются одинаково. Он знает, что завтра будет хотеть большего. Или другого, потому что он не уверен, кем проснётся завтра. Но сейчас эйфория подогревает кровь, сейчас не хочется быть никем другим. Хочется говорить много и откровенно. Это всё равно что писать письмо, а потом сжечь.

- Как жаль, нам так и не удалось поговорить по душам. – он насильно усаживает Петрелли телекинезом в кресло , но как только наступает тишина, желание говорить уходит. – Может быть, в другой жизни. – предлагает он с лёгкой сентиментальностью в голосе, поднимая руку. Да и быть собой больше не хочется. Палец соскальзывает вниз, чуть выше ворота куртки. Он безразлично смотрит, как вытекает кровь. Вытекает жизнь. Он просто стоит и ждёт, пока это закончится. Ковыряет дорогой ковёр носком кеда и мечтает о дешёвом кофе из автомата. Не то, что бы отныне у него будет роскошь позволить себе дешёвый кофе.

- Сенатор достоин самого лучшего, - тихо произносит он вслух, делая шаг вперёд и присаживаясь на корточки перед креслом с неподвижным телом. Короткий судорожный вдох. Он ждёт выдоха, но его нет. Вот и всё, теперь он не принадлежит себе. Он внимательно всматривается в черты, которые ему предстоит видеть в зеркале каждый день. Но внешность – дело привычки, а он может привыкнуть к чему угодно. Он едва докатается до волос бывшей жертвы, ласково смахивая мелкие стёклышки. Это будущий он… Будущий Президент. В конце концов, мама была права. Он может быть кем угодно.

Он забывается на две секунды и не успевает отдёрнуть руку, когда «бездыханное тело» хватает его запястье. Распахнутыми от любопытства глазами он смотрит, как в его вену впивается шприц. Раз – жидкость вливается в кровь. Два – перед глазами всё плывёт. Он различает только лицо Петрелли – того, который никогда не был Сенатором. Того, которого он пару раз убивал, а как-то раз даже спас. Про которого он, по правде говоря, забыл за ненадобностью. Он склоняется ближе, на лице проскальзывает дьявольская усмешка.

- Увидимся в Аду, Гэбриэль Грей.

- Меня зовут… - выдавливает он из последних сил, но умолкает. Он не помнит.


***


Питер упрямо складывает руки на груди под растерянным взглядом Паркмана младшего.

- Мы не можем этого сделать, - качает головой Мэтт. Судя по его тону, он сам не понимает почему. - Пускай с ним разбираются…

- Кто? Те люди, которые на нас охотились и распихивали по камерам? – резко перебивает Питер.

Мэтт хочет сказать, что Петрелли никогда не был в камере, но молчит. Только думает о том, что сам он не смог выстрелить в Данко, а тот монстр ничем не лучше Сайлара.

- Может быть, есть другой выход, - предлагает он. – Я как-то раз запер одного человека в его собственном сознании, - нехотя вспоминает он, умалчивая о том, что тем человеком был его отец.

- Зачем? - Петрелли сначала удивлён, а потом непреклонен. – Мне надо, чтобы ты убил его.

- Тебе надо… - глухо повторяет он.

- Я буду дышать спокойно, только когда он перестанет.

Паркман слышит раздражение в его голосе, рассеянно кивает и смотрит на неподвижное тело, небрежно брошенное на пол. Сайлар. Бугимен. Чудовище. Ему не нужно убеждать себя, что это правильно, он и так это знает.

- Слушай, если ты это не сделаешь, то я сам, - Питер нетерпеливо тянет к нему руку, но Мэтт отстраняется.

- Ладно, ладно, - соглашается он, наблюдая, как младший Петрелли опускается рядом с «чудовищем», рассматривая его с победоносным отвращением. – И что мне с ним делать?

Питер, хмурясь, закусывает губу, наблюдая, как медленно поднимается и опускается грудь бывшего врага.

- Просто скажи ему, чтобы не дышал. Никогда.

Happy End

@темы: g, gen

---

[Noa Streight]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Одержимость" by LyusyaPedalkina

[джейми ли]

Название: Одержимость
Автор: LyusyaPedalkina
Бета: Фёэль
Пейринг: М3 (Мэтт/Мохиндер)
Рейтинг: PG-13
Жанр: Слэш, ангст

1.
Читать чужие мысли - проклятие, которое нельзя осознать в полной мере, не примерив его на себе.
Человеческие мысли - словно бесконечный лабиринт с покосившимися, заросшими мхом сомнений стенами - невозможно сказать, что обрушится на тебя в следующее мгновение, и как это скажется на дальнейшем пути.
То, что падает на тебя - лишь мгновенная реакция, а общая картина складывается только из множества подобных реакций.
Иногда, проникнув в чужие мысли, становишься невольным свидетелем того, что лучше бы никогда не знать - ведь знание это приносит лишь сомнение, колебание и выбор, которого лучше всего избегать.
Это все - лишь бремя, чей вес лежит лишь на том, кто его принял.

2.
Мохиндер зашел в спальню, стараясь не разбудить свою маленькую воспитанницу, спящую за тонкой стеной. Однако пройти тихо ему не удалось - одна из ручек синей спортивной сумки зацепилась за дверь, заставив ту заскрипеть.
Суреш застыл, затаив дыхание и прислушиваясь к тому, что происходит вокруг - однако мирное сопение не прекратилось. Тогда он выдохнул и, осторожно поправив сумку, вошел в комнату. На кровати, подмяв под себя подушку, раскинулся Паркман. Интересно, он знает, что храпит?
Они редко пересекались в квартире, обычно лишь в случае "пересменки", когда один из них уезжал в другой город - по работе ли или просто желая отомстить тем, кто когда-то желал уничтожить их.
Паркман немного настораживал его, как может настораживать любой человек, обладающий способностью залезть в твои мысли и изучать их, словно препарированных насекомых под микроскопом. Видимо, Мэтт понимал, что чувствует Суреш - а может, и не понимал, а однажды прочел у него в голове - и потому старался как можно реже пересекаться с ученым. И даже… реже смотреть на него - для того, чтобы создать видимость нормального общения, которого все равно никто из них не мог себе позволить.
Мохиндер поражался, как Паркман, с его неспособностью почувствовать чужое присутствие, умудрился стать полицейским и при этом остаться живым. Конечно, те пять пуль в живот, прощальный сувенир от Сайлера, не в счет - их он получил даже геройски. Хотя правильнее было не высовываться - не ему сражаться с маньяком, способным убивать на расстоянии. Но кто бы говорил - не сам ли Мохиндер висел в этой самой комнате на потолке, орошая своей кровью пол и так удачно пришедшего к нему Питера Питрелли.
Суреш бросил сумку в угол, краем глаза заметив, что Мэтт лишь глубже зарылся носом в подушку и что-то проворчал, так и не проснувшись.
Оставив Паркмана наедине с его снами, он двинулся на кухню, решив, что ему не помешает что-нибудь перекусить, тем более после длительного перелета, когда желудок превращается в бездонную яму. На кухне царил поистине холостяцкий порядок - пустые коробки из-под пиццы, несколько выпитых пивных бутылок, прикрытых какой-то тряпкой в бесплодной попытке спрятать их от посторонних наблюдателей.
В мойке стояла внушительная гора тарелок, там же находилась сковорода с засохшими остатками того, что когда-то с некой долей натяжки можно было назвать едой. Одна надежда, что Молли более приспособлена к жизни, чем ее нерадивый опекун.
С трудом отыскав чистую сковороду и кусок замороженного мяса, Мохиндер бросил его под горячую воду в ванной, а сам, скинув с себя пиджак и оставшись в одной майке, принялся мыть посуду, тихо напевая себе под нос.
Любая механическая работа, подразумевающая под собой простые повторяющиеся действия, помогала сосредоточиться на своих мыслях.
Крупные капли попадали на лицо и отвлекали от всяческих мрачных мыслей - хотя бы тех, что прошло уже более месяца, а им все еще не удалось выйти на организацию.
Теплая вода усыпляла, успокаивала… теплая вода гипнотизировала... Он потянулся к шкафчику, чтобы поставить последнюю тарелку в пустую ячейку, когда сзади на него неожиданно напали, заломив одну руку за спину, и наклонили, заставив уткнуться лицом в еще мыльную губку.
- Отпусти, Паркман, это я, - прохрипел он, даже не пытаясь вырваться, и уже спустя мгновение был на свободе.
Мэтт глубоко вздохнул и поднял руки в примирительном жесте.
- Извини, сам не знаю, услышал шум на кухне и...
- Твоя выборочная реакция на опасность меня поражает, - Мохиндер потер запястье. - Или это твоя благодарность за то, что я разгреб дорогой твоему сердцу бардак?
Мэтт проигнорировал его неуклюжую остроту и уселся за стол, спрятав лицо в ладонях, устало потер виски.
- Я действительно рад тебя видеть, - он улыбнулся, заметив удивление Суреша. - Теперь мы, а главное, я, наконец поедим вкусно и полезно. И я не скотина.
- Не смей лазать у меня в голове, понял? - Мохиндер ткнул в его сторону мокрой ложкой. - А то ты ничего не получишь.
Мэтт сидел где-то позади, ожидая, пока заварится чай. Ощущение дома и присутствия кого-то еще согревало.
Он действительно был рад видеть Паркмана, и был рад, что тот сейчас не читает его мысли - а если и читает, то не показывает вида.
Мохиндер предпочитал прятать свои желания и мечты как можно глубже, так, что иногда сам не мог их отыскать - куда уж Мэтту.
С улицы потянуло туманной дымкой.

3.
Мэтт размешивал сахар в небольшом картонном стакане с кофе - просто для того, чтобы успокоиться. Ему было нужно сосредоточиться на мыслях одного конкретного человека, а для этого необходимо отрешиться от всего, что окружает его и сосредоточиться только на нем.
Он закрыл глаза и нырнул в лабиринт чужого сознания, стараясь отыскать там именно то, что ему нужно - сведения об организации. Мохиндер попросил его помощи, что уже само по себе изумляло - раньше он ничего не просил у него, и сам этот факт показывал, что дело действительно важное.
Среди множества помех, плотских желаний и надобностей, он уловил тихий отголосок того, что искал.
Суреш не просил ничего узнавать - ему было необходимо лишь подтверждение, которое Паркман теперь был в состоянии ему предоставить.
Вскоре Суреш последует за этим человеком лишь для того, чтобы обезопасить тех, кто ему дорог - Мэтт знал это просто потому, что не мог заставить себя _не знать_.
Мохиндер был его личным наркотиком - осторожные попытки раскрыть этого человека занимали все время, которое они проводили на одной территории.
Мужчина оставил недопитый кофе на столике и двинулся к выходу - он узнал все, что было необходимо Мохиндеру. Теперь он узнает то, что необходимо ему самому.

4.
В комнате темно и мрачно, Мохиндер сидит за столом, размышляя о том, что ему еще предстоит сделать и как лучше подобраться к тому, кто (или все-таки – что?) приведет его в самое сердце организации.
На стене мирно тикали часы, отсчитывая секунды тишины и сомнений.
У Суреша было еще примерно полчаса до прихода Мэтта для того, чтобы разобраться в самом себе - в конце концов, самоанализ следует проводить подальше от телепата, кем бы он тебе не приходился.
Пусть даже ты ему доверяешь и тебе спокойно рядом с ним.
Как раз потому, что тебе хорошо рядом с ним.
Все это - все эти глупые мысли, все это нездоровое влечение - Мохиндер предпочитал использовать сухие термины - пройдет сразу после того, как он уедет. После того, как он окажется как можно дальше от Паркмана.
Значит, неплохо бы начать собираться прямо сейчас, вот только он дал обещание Молли, что дождется ее с экскурсии - значит, еще два дня.
Теперь надо просто выкинуть все из головы - вперед имеют обыкновение лезть именно те мысли, что вообще не должны быть обнаружены.

5.
В доме тишина, и Мэтт, включая свет, вздрагивает от неожиданности, видя сидящего на кресле Суреша - тот, похоже, был так сильно погружен в свои мысли, что тоже вздрагивает и почти сразу расслабляется. Паркман ловит ускользающую мысль, пропавшую так быстро, что кажется, будто ее и не было вовсе.
"Два дня и все вернется на круги своя"
- Даже не думай, - Суреш, сощурившись, смотрит на него. - У тебя все написано на лице.
- Знаешь, что такое доверие?
Мохиндер не отвечает, отвернувшись к окну, и Мэтт против своей воли старается проникнуть в его мысли, но почему-то медлит.
- Поэтому от тебя и ушла жена, ты слишком злоупотребляешь своим талантом.
- Она ушла от меня не из-за этого, - Паркман сердито поджимает губу. - Просто ей нужен был другой человек.
Просто он перестал ей доверять и ушел, но Мохиндеру это знать вовсе не обязательно.
Суреш некоторое время молчит, а потом качает головой.
- Прости. Это не мое дело.
Не твое, соглашается с ним Мэтт, просто потому, что ему этого лучше не знать.
О том, что он не доверился даже собственной жене.
Мохиндер откидывает голову назад и закрывает глаза.
- Все это раздражает. Мне нужен компьютер. Мне нужно работать.
"Чтобы поменьше думать о том, что происходит.
Мне просто нужно вернуться к исследованиям и все придет в норму.
Просто надо поменьше думать о не...
Паркман, я чувствую, как ты на меня смотришь. В твоих же интересах, чтобы ты убрался из моей головы.
Пошел ВОН!"
Ни один из них не показал то, что происходило в безмолвии.
- Мохиндер, у нас есть что-нибудь поесть?..
Напряжение лопнуло, словно воздушный шарик, и содержимое его медленно выливалось наружу, отравляя тишину.

6.
Желание проникнуть в мысли Суреша превращается в какого-то рода одержимость. Это глупо, это странно и нездорово.
Но Мэтт стремится к этому, как делал часто - желает получить то, что может ему повредить.
Знания, которые он получает, чаще всего приносит ему лишь проблемы и головную боль.
Но здесь не то - он одержим желанием познать этого человека только из-за того, что тот одержим желанием не дать просочиться ни одной своей мысли.
И еще – один простой вопрос – почему же он тогда думает на английском, если так не желает, чтобы его мысли прочли?

7.
В последнее время Мохиндера мучают кошмары, что само по себе уже странно - они покинули его еще в старших классах и вот сейчас - вернулись.
Ему снится Сайлер, который стоит над Молли - медленно расползающийся по лбу порез, струйка крови, осторожно текущая по щеке, заливающая глазницу.
Ему снится Сайлер, склонившийся над Мэттом, чей череп вскрыт, словно консервная банка.
Мохиндер глядит на них широко распахнутыми глазами, не обращая никакого внимания на Сайлера.
Он чувствует, как к горлу подступает острая, едкая тошнота, но не может отвести взгляд.
Только не так, только не они, не Молли, не Мэтт, только не...
Сайлер усмехается и проходит мимо него - Суреш ожидает удара, чего угодно - и ничего не происходит.
- Сочувствую, профессор, - усмехается тот за его спиной. - У вас был шанс, но вы его упустили.
На полу расползается гигантская темно-красная лужа крови, от запаха железа ломит зубы.
- Или ты думал, - Сайлер усмехается почти дружелюбно, - что я оставлю их тебе?


8.
Спит. Мэтт внезапно понимает, что впервые видит Мохиндера спящим – тот имеет обыкновение засиживаться допоздна в документах, когда Паркман уже клюет носом перед телевизором, ненамного пересиживая спящую у него на коленях Молли.
Наутро он просыпается укрытый одеялом.
Мохиндер - тайна, истинное воплощение Востока – попробуй понять такого человека. Тем более Мэтту, который никогда не строил долгоиграющих планов на будущее и наслаждался настоящим.
Он уже готов был уйти, когда заметил – возможно, почувствовал, сам не заметив, как проник в мысли Суреша – что того что-то терзает.
Кошмары на чужом языке, накрывающие с головой, вызывающие накаты тошноты – злой шепот, раздраженное бормотание и что-то еще.
Правильнее уйти и оставить Мохиндера наедине со своим подсознанием – он взрослый мужчина, и сам должен разобраться с тем, что его гнетет.
Вот только действия опережают мысли – и Мэтт трясет его за плечо, стараясь вырвать из плотного сгустка кошмара.
Суреш распахивает глаза – радужки почти не видно из-за расширившегося зрачка и подскакивает на месте, оказываясь неожиданно близко. Мэтт понимает, что все еще не убрал руку и поспешно снимает ее, испытывая какого-то рода сожаление.
«Жив…он жив…это лишь кошмар…очередной кошмар…Молли жива…он жив…он…
сейчас читает мои мысли?»
Мэтт видит непривычную панику в глазах индуса и просто встает с дивана, на котором обнаружил бредящего Мохиндера.
- В порядке? – он чувствует, как напряженно наблюдает за ним Суреш, наверняка угадывая, что он успел прочитать в его мыслях, а что нет.
- В порядке, - тот закрывает глаза и пытается успокоить разбушевавшееся сознание.
«Лишь сон».
Мэтт идет на кухню, чтобы заварить Мохиндеру чай, и ловит обрывки мыслей: тревожных, хаотичных, беспорядочных.
«Он жив.
Она жива.
Сайлер мертв».
Заливая кипятком душистые травы, Паркман понимает, что подошел к той черте, у которой ему следовало бы остановиться и развернуться.

9.
Кошмар все еще душит плотным кольцом, не позволяя сосредоточиться на том, что происходило вокруг – почему-то Суреш все еще чувствовал запах крови, разливавшейся повсюду.
В руки ему ткнулось что-то горячее – Мэтт принес кружку с чаем.
Ужасным чаем, следовало признать.
- Он не так уж плох, как может показаться, - Паркман усмехнулся и отпил из бутылки пива, которую прихватил на кухне.
Мохиндеру неожиданно захотелось алкоголя. Остро, болезненно захотелось выпить, и он не удивился, когда Мэтт сунул ему в руки свою порцию, а сам скрылся в темном кухонном проеме.
Говорить не хотелось.
Не хотелось ничего.
Оставался только один день, и все будет хорошо.
Все вернется на круги своя.
Один день.

10.
Они были трезвы, когда потянулись друг к другу.
Они были трезвы, когда их руки просто соприкоснулись в простом жесте.
Просто Мохиндер не сумел сдержать свои мысли, выпустив их наружу. Просто Мэтт решил прочитать то, что так сильно от него пытались скрыть.
Этот момент – когда они сидели друг напротив друга, настороженно изучая свою реакцию на то, что узнали, на то, что только сейчас поняли – длился чересчур долго.
Попытка Мохиндера убрать руку – подумать только, он просто брал у Паркмана следующее пиво – послужила катализатором того, что они оба решили выбросить из памяти сразу после того, как это закончится.
Сознание Мохиндера было восхитительно чистым, и Мэтт понимал то, что и сам ни о чем не думал.

11.
Мохиндер стоял в душе, прижавшись лбом к холодному кафелю.
Все в порядке.
Это неправильно – хотя все тело приятно ноет.
Это нездорово – хотя сытые мысли путаются в голове.
Это не повторится – хотя уже хочется вернуться обратно в спальню.

12.
Молли радостно висит у него на шее и рассказывает о том, что она видела на экскурсии.
- Мохиндер! – кричит она и тянется к входящему в комнату мужчине. – Пообещай, что останешься с нами еще неделю!
Мэтт молчит и никак не поддерживает Молли – хотя бы потому, что не может разобраться, чего именно ему сейчас хочется.
- Мохиндеру надо работать, - он натянуто улыбается и запрещает себе пытаться проникнуть в мысли Суреша. – Ты же знаешь, что…
- Не знаю, - Молли хмурится. – Но я его почти не видела. Я хочу, чтобы он меня обследовал.
Она ненавидит обследования, уколы и эксперименты – они оба прекрасно знают это.
- Я уеду только вечером, Молли, - Суреш забирает ее у Паркмана и ведет на кухню. – Пойдем, я покормлю тебя.

13.
Сумка отброшена в сторону, а Суреш яростно смотрит на Мэтта, прижатый к стене.
- Отпусти, - он говорит твердым шепотом, не желая разбудить с трудом заснувшую девочку. – Не смей, слышишь?
Паркман крепко держит его пальцами за подбородок и смотрит прямо в глаза, стараясь проникнуть в его сознание.
- Если ты этого не хочешь, то почему, - он тоже шепчет, яростно, гневно, выдыхая слова прямо в лицо Суреша. – Какого черта ты думаешь на английском?
Они молча смотрят друг на друга.
«Как тогда»
Слишком близко.
«Это все изменит».
- И к черту.
Поцелуй выходит злой, жестокий и долгий.
«К черту».
И он сдается.

14.
Наутро Мохиндер жарит на шипящей сковороде кусок мяса, когда туда заходит заспанная Молли.
- Мэтт, ты решил… Мохиндер! – она налетает на него, обнимает, утыкается носом в бок. – Ты решил остаться?
- Скажем, ты меня вчера убедила. Проведем парочку исследований? – он смеется, глядя на расширившиеся глаза девочки. – Шучу.
Мэтт все еще спит.
Задумываться о том, что происходит, не хочется – и потому он просто принимает все, как есть.
Молли улыбается ему так искренне, как умеют улыбаться только дети.

@темы: angst, pg-13, slash

---

[Regis]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"God Bless the Child That's Got His Own", перевод Regis

[Regis]

Название: God Bless the Child That's Got His Own
Автор: hackthis
Переводчик: Regis
Рейтинг: G
Персонажи: Нэйтан, Питер, Анджела
Саммари: Согласно доктору Споку, дети начинают говорить в возрасте от года до двух лет.
Ворнинг: не бечено
От переводчика: Для Тави.

читать

Согласно доктору Споку, дети начинают говорить в возрасте от года до двух лет. Нэйтан Петрелли начал говорить спустя два дня после того, как ему исполнился год. Его первым словом было ‘Па па’. Впервые услышав это от него, его мать нахмурилась, его отец был счастлив. Педиатр Нэйтана сказал, что это совершенно нормально, чтобы па па было первым словом ребенка. Намного легче для младенца было выговорить “па па”, чем “ма ма”. Или мать. Или просто “Ма”.

*

Вторым словом Нэйтана было “мое”. Никто из его родителей не удивился. Это, по крайней мере, было в духе Петрелли.

*

Слово “Ма” не слетало с губ Нэйтана, пока ему не исполнилось восемнадцать месяцев; “кушать”, “хочу” и “сейчас” были раньше.

*

Нэйтан в два года был совершенно ужасным по мнению его матери. Каждым вторым его словом было: - “Нет!” Когда ему исполнилось три, “нет” вдруг закончились, и Нэйтан стал просить то, чего он хотел, когда он этого хотел: “Я хочу печенье” или “Я хочу играть” или “Я хочу брата”.

Фактически, когда мать Нэйтана расшифровала его Рождественский список желаний, он оказался таким:

1. Хочу брата.
2. И еще Лего, пожалуйста.

Мама Нэйтана сказала. – Посмотрим, что Санта сможет сделать.
Нэйтан недовольно нахмурился, смешно сморщив маленький носик. У него не было никого, с кем можно было играть. Никого, с кем можно было поделиться игрушками, и на кого можно было свалить вину, когда Нэйтан разбивал что-нибудь, до чего не должен был дотрагиваться. Никого для игр в ковбоев и индейцев, или в полицейских и бандитов. Кроме того, Петрелли не торговались. Нэйтан хотел, и он хотел сейчас.

Однако Санта так и не сделал ничего особенного для Нэйтана в этом году. Все, что тот получил – носки, одежду и шесть игрушек. Две из них его мать заставила пожертвовать на благотворительность. Она сказала, что Нэйтан должен научиться ценить, что имеет. Она не хотела, чтобы ее сын вырос избалованным. Ему было предначертано великое будущее, и он должен был вести себя достойно смолоду.

*

Когда Нэйтану было четыре, его няня оставила их дом посреди ночи, даже не попрощавшись. Нэйтан не был особо привязан к ней – к Грете – она была лишь одной из длинного списка его нянь. Ее уход заинтересовал Нэйтана лишь потому, что никто впоследствии не проронил про нее ни слова. Как будто ее никогда и не было. Нэйтан не мог понять, о чем шепчется прислуга, он знал лишь, что что-то не так. Его мать была сердита, а отец словно прятался от нее в библиотеке, проводя там целые дни. Грету сменила Марго, у которой была страшная родинка на носу, из которой роли три черных волоска; Нэйтану Марго не нравилась совершенно.

*

Санта не подарил Нэйтану брата не в три, не в четыре, не в пять и не в шесть лет. Мама Нэйтана сказала ему, что он должен вести себя лучше. Она сказала, что Санта дарит братьев и сестер только хорошим детям, детям, которые слушаются своих родителей, не пачкают свою одежду и не разговаривают, когда их не просят. Но у лучшего друга Нэйтана в детском садике Гарри Бриганте было три старших брата, и две младшие сестры несмотря на то, что он был очень плохим мальчиком. Вероятно именно поэтому они и сдружились.

Когда Нэйтан обратил внимание, что Гарри всегда съедает последнее печенье на тарелке, и все равно у него есть все братья и сестры, каких только можно захотеть, и спросил об этом Гарри, тот в ответ рассмеялся.

- Если ты отдашь мне свой G.I. Joe*, можешь забирать их всех. – предложил ему Гарри, но Нэйтану не нужны были поюзанные братья и сестры Гарри, он хотел своего собственного личного брата.

*

В семь лет Нэйтан перестал просить у Санты брата или сестру. В восемь он уже больше не верил в Санту. В девять его отец и мать заставили его бодрствовать всю Рождественскую мессу. Когда Нэйтану исполнилось десять, его отправили в школу-интернат, и он решил, что Рождество следует использовать для достижения реальных целей – распития яичного коктейля и поедания как можно большего количества печенья во время Рождественской вечеринки.

*

Люди, которые не были единственными детьми в семье, не понимают, что это такое – находиться в полном одиночестве. Они не понимают, как под постоянным давлением окружающих у таких детей рождается своеобразная самоуверенность. Единственные дети в семье – независимы, он словно свои собственные маленькие страны. Они ни с кем не делятся. Они могут быть высокомерными. И тщеславными. С ними трудно общаться. Нэйтан ничего об этом не знал, и когда наступило его одиннадцатое Рождество, последнее, что он ожидал получить в подарок, было тем единственным, что он когда-либо хотел.

Фактически, когда Нэйтан приехал домой на каникулы 23 декабря 1979 года и обнаружил, что его матери нет дома, он сам точно не знал, обрадовало его это или огорчило. Но его отца тоже не было дома, и это было на него очень непохоже.

Потом приехала машина, чтобы забрать Нэйтана, и он совершенно не понимал, что происходит и когда по пути шофер остановился у цветочной лавки и купил цветы, Нэйтан стал волноваться еще сильнее. – Они вам понадобятся, - загадочно сказал Росс, передавая ему огромный букет, и они поехали дальше.

К тому времени, как они доехали до больницы Святого Иосифа, Нэйтан готов был запаниковать открыто, но в вестибюле его встретил отец и его рука успокаивающе лежала на плече Нэйтана, пока они поднимались на лифте на четвертый этаж.

Когда Нэйтан вошел в больничную палату и увидел свою мать лежащей в кровати, был момент
паникиволнениятревогиобожепотомучтояненавижуееиногданезначитчтоЯхочуеесмерти

Но тут из коляски рядом с его матерью раздался плач, и сердце Нэйтана замерло в его груди.

После всех этих лет ожидания, Нэйтан знал, как иметь дело с разочарованием. Он научился не думать об этом. Но когда его мать вытащила из коляски маленький шумный сверток и показала его Нэйтану, все смешные детские мысли Нэйтана внезапно заполнили его голову.

Питер был крошечный и розовый, весь в каких-то пятнах, с шапкой темных волос. Его глаза еще толком не открылись, и он появился слишком поздно для того, чтобы играть в полицейских и воров или брать на себя вину за ошибки Нэйтана. И, тем не менее, Питер был всем, что он когда-либо по-настоящему хотел. Нэйтан неотрывно смотрел на своего маленького брата и все, о чем он мог думать в этот момент, было - Мой.

Конец

*G.I. Joe – крутой набор игрушечных солдатиков (из сухопутных войск, ВМФ, ВВС и подводников).

@темы: перевод, g, gen

---

"Точка покоя" by triskelos

[triskelos]

Название: Точка покоя
Автор: triskelos
Рейтинг: нет
Персонажи: Мэтт, Мохиндер, Молли, то есть то, что называется М3
Жанр: джен, может быть пре-слэш, но вряд ли))
A/N: Давно всем обещаный и только сейчас набранный))) Написала я этот фик почти год назад, потому он такой... давно забытый и не особо переделанный. Просто не люблю, когда что-то без дела лежит Аккуратно, местами пафос и прочие мылодрамы)))

Точка покоя.

Мэтт никогда не был в Индии. Никогда не учился в колледже. За всю жизнь не прочел ни одной книги. Так и не научился готовить, потому что умудрялся испортить даже замороженную пиццу. К тому же, вряд ли хоть одна женщина назвала бы его привлекательным, а о карьерных достижениях лучше вообще промолчать.
Но, что странно - о многих своих, как теперь казалось, роковых недостатках, он даже не задумывался до этого времени. До того, как его вещи непонятным образом перекочевали в темную квартиру в плохом районе Нью-Йорка. Оказалось, что, если однажды остаешься на одну ночь, потому что уже поздно, в следующий раз останешься на выходные, потому что у Молли температура. Потом на неделю, потому что Мохиндер опять читает лекции где-то на краю света. А потом, все-таки наведавшись в свою дешевую, и потому убогую комнату, обнаружишь завалы писем под дверью, слой пыли на полу и поймешь, что Мэтт Паркман давно уже живет не здесь.
Мэтту повезло, и это понял не только он. Вернувшись из очередной поездки, Мохиндер практически насильно заставил его перевезти остатки вещей и собственноручно освободил для него один из шкафов, забитый доверху документами отца. Молли и Мэтт в тот день затаились в гостиной, и она несколько раз безжалостно разгромила его в скраббл, комментируя каждую ошибку страшным шепотом. Стараясь не шуметь, они, тем не менее, трижды роняли доску и подолгу искали фишки под диваном, все так же перешептываясь. И все равно Мэтт надеялся, что, не смотря на то, что от слона в посудной лавке шума было бы меньше, они все же дали Мохиндеру возможность спокойно попрощаться с частью воспоминаний.

Жить в одной квартире с другим мужчиной странно. Очень странно. Мэтт никогда не жил в общежитии, а его отец ушел из дома слишком давно. И теперь он оказался совсем не готов ко многим вещам. Чужой гель для бритья, чужие носки в стиральной машине и бесконечные вопросы о том, почему они воспитывают ребенка вместе – это просто ерунда.
Мэтт не готов к другому. Он никогда не знал, что можно так остро ощущать свое несовершенство. Утром за завтраком он каждый день видит человека, который добился в жизни значительно большего. Закончил университет, получил докторскую степень, учит людей, проводит исследования… Нашел вакцину от болезни, которая чуть не убила Молли.
Натыкаясь в темноте на статую танцующего Шивы, которая зачем-то уже месяца два стояла посреди коридора и каждую ночь дарила ему новые синяки, Мэтт с тоской вспоминает, скольких стран он не видел. Не видел и вряд ли теперь увидит. А Мохиндер бывал во многих из них по нескольку раз. В альбомах были горы фотографий – белые колонны, цветы на мраморных лестницах, восточные базары, храмы, дикие пляжи, сухонькая пожилая женщина в ярком сари, Мохиндер в странных белых одеждах.
Прожив с ними два месяца, Мэтт вынужден признать еще один факт, который неприятно удивляет его. Мохиндера практически любая женщина назовет привлекательным, едва глянув на его смуглую кажу и длинные пальцы. К осознанию этого он, как и любой мужчина на его месте, шел долго и до сих пор не хотел признавать, что страшно завидует ему. Потому что по вечерам соседка с первого этажа заходит к ним совсем не за лампочками, перцем, сахаром, мукой или телепрограммой. Потому что Мэтт, по сравнению с Мохиндером - просто медведь гризли, большой и неуклюжий. И его до невозможности злит собственная, какая-то бабская зависть. И то, что Молли очень быстро поймет, кем именно ей нужно гордиться. Ведь, даже если Мохиндер, постарев, превратится в дряхлого бородатого индуса, сам Мэтт к тому времени давно уже будет старой развалиной.
И уж совсем в тупик его ставят случайно подслушанные мысли Мохиндера. Потому что этот придурок почему-то думает, что именно Мэтт гораздо больше достоин уважения. Потому что он сильный и надежный, служит в полиции, защищает людей. К тому же, единственный, с кем Молли может по-настоящему пообщаться о своих возможностях. Потому что все остальные разошлись. Исчезли. Погибли. Или просто стараются наладить свои исковерканные жизни. Все из-за него.
Он изо всех сил старается не подслушивать, но получается это далеко не всегда. Потому очень рад тому, что Мохиндер часто думает на своем, непонятном Мэтту языке. Его мысли всегда по-восточному теплые и пахнут кардамоном. Он старается научиться блокировать свои способности, перестать слышать то, на что не имеет права. Получается плохо, и это злит еще больше.

Мохиндер отчаянно скучает по Питеру. По его самозабвенной вере в чудеса, по его способностям, по стремлению что-то изменить, что-то исправить. Он каждый день ломает голову над книгой, из которой написано всего две главы. Работа не идет и вряд ли уже когда-то пойдет. Теория без практики – как скелет. Форма есть, нет жизни. Так и с книгой – есть общие знания, есть предположения и гипотезы, а дополнить их практическими наработками он не вправе. А как хотелось бы посвятить хоть главу тем удивительным людям, которых ему посчастливилось знать! Эмпатия – Питер Петрелли, Нью-Йорк, регенерация – Клер Беннет, Одесса, телепортация – Хиро Накамура, Токио, телепатия – Мэтт Паркмен, Лос-Анжелес… Семейный альбом, улыбчивые лица. Или картотека – анфас и профиль. Точки на карте, соединенные нитью…
Как хотелось бы изучать их способности дальше! Но у него для этого нет ни возможности, ни права опять вмешиваться в их жизнь. Нейтан так и не рассказал ему, что же произошло с Питером. Ники так и не дала понять, что же происходит с ее возможностями. Беннет перевез семью в другой штат и теперь им сложно и опасно общаться с ним. Хиро исчез. А Мэтт смотрит бейсбол в соседней комнате. И его тоже нельзя тревожить. Он уже не работа, не исследование. Он каким-то образом успел превратиться в семью.
Исследованием осталась только Молли. Она боится игл и ненавидит сдавать кровь. Но в этом вопросе Мохиндер неумолим и каждые две недели перевязывает ее предплечье жгутом. Так нужно. По крайней мере, так он решил для себя полгода назад. Он не пустит болезнь обратно.
К несчастью Мэтт видит больше, чем Молли и бесконечно пинает его за одержимость. Это другая девочка, говорит он. Это не Шанти. Ты не виноват.
Мохиндер кивает, соглашаясь. И, просиживая ночи напролет над формулами, пытается понять, зачем ему это нужно.

- Ты когда-то раньше видел снег?
- Конечно, - смеется Мохиндер. – Я же из Индии, а не из Алжира.
- А северное сияние?
- Видел. В Финляндии, когда-то читал курс в университете.
- Есть хоть что-то, чего ты не видел? – вполне искренне изумляется Мэтт.
- Многого, поверь. Очень многого.
Они иногда разговаривают все вечера напролет, сидя на диване в темной гостиной. Телевизор работает с помехами, зима, скучно.
Мэтт обычно рассказывает о Калифорнии. О своей матери. О работе, расследованиях. Полицейские байки всегда популярны, а их за много лет работы скопилось предостаточно.
Мохиндер пытается описать Дели. Дальние индийские княжества. Индуистские легенды. Признается, что, в отличие от принятого стереотипа, все же никогда не видел Тадж-Махал. Было много работы, будто оправдывается он. Много работы, много книг. А там всегда столько туристов.
Удивительно, но, видимо чем меньше у людей общего, тем больше у них тем для разговора.

В тот день, когда приходят документы на развод, они вдвоем пьют какую-то индийскую бурду на кухне. За окном снегопад, завтра суббота, Молли на школьной экскурсии и вернется только в понедельник.
- Как ты думаешь, - Мохиндер выглядывает в окно, на тускло освещенную, ночную улицу, и впускает в комнату немного чистого, морозного воздуха. – Мы втроем очень смешно выглядим?
- Думаю, еще смешнее, - улыбается Мэтт, открывая и закрывая босой пяткой дверцу холодильника. – А для тебя это еще имеет значение?
- Забыл, где я работаю? Почти все мои коллеги живут с мужчинами, причем в том самом смысле, – хохочет он. – А для тебя?
- Я на работе шучу, что между нами все кончено и мы вместе только ради ребенка… Оказывается, даже в полицейском управлении есть люди с чувством юмора, - Мэтт задумчиво разливает остатки по стаканам. – Хотя думают они, конечно, всякое, - он молчит несколько минут и вдруг переходит на другую тему. - Что бы кто ни говорил, мы не герои. Ни один из нас, кроме Питера. Никто ведь не знает, победили мы или нет.
Они, нетвердо чокнувшись, в молчаливом согласии пьют за маленькую девочку, которая сделала двух абсолютно чужих людей родственниками.
Позже, на рассвете, они засыпают на разных концах дивана. Каждый из них понимает, что застрять между двумя войнами, прошедшей и грядущей, лучше с кем-то, кто понимает.

@темы: g, slash, gen

---

"Полночный блюз" by Angelesis

[Angelesis]

Автор: Angelesis
Название: Полночный блюз
Бета: Teruel
Фандом: Герои.
Рейтинг: даже до G не дотягивает.
Персонажи: Сайлар, Анджела Петрелли, Клод
Саунд: собственно, вот эта песня и навеяла Gary Moore - Midnight Blues

It's the darkest hour,
Of the darkest night,
It's a million miles,
From the morning light.

Can't get no sleep,
Don't know what to do,
I've got these midnight blues.

When the shadows fall,
I feel the night closing in,
There must be a reason,
For this mood I'm getting in.

Can't get no sleep,
Don't know what to do,
I've got these midnight blues.

Every evening after sundown,
As the light begins to fade,
I feel so low,
But I just don't know,
Why these blues won't go away.

Every evening after sundown,
As the light begins to fade,
I feel so low,
But I just don't know,
Why these blues won't go away.

It's the darkest hour,
Of the darkest night,
It's a million miles,
From the morning light.
Саммари: где-то после второго сезона, когда старые тайны напоминают о себе, встречаясь с новыми
А вообще мой первый мини-фанфик

Полночный блюз

Бокал, вино, тонкое, осторожное пламя одинокой свечи. Тонкая кисть на фоне белоснежной скатерти. Она ждала уже довольно долго. Не то чтобы она думала, что он придет, но.. Но он должен прийти. Она сбросила пепел с догоревшей сигареты. Когда она начала курить? Давно. Она уже и не помнила. В этом районе было темно. Всегда темно. Закрытый ночной клуб в плохом месте с плохой репутацией. Она лучше, чем кто-либо, понимала, как хорошо это сохраняет все секреты. Прошло столько времени с тех пор, как она пользовалась этим местом. Она очень давно не чувствовала себя так, как тогда - дикой, свободной...Свободной? О да, от всего: от чувств и обязанностей, от любви и желания. Артур. Милый Артур. Она усмехнулась. Если бы он знал, кем стал его младший сын. Но он всегда боялся этого. И потому Питер и не проявлял способностей тогда, когда от него их ждали. Она поморщилась. Их главная трагедия. Питеру исполнилось 10. И такой провал.
***************************
Мокрый асфальт, длинный туннель дороги, темное жерло метро, крыса, перебежавшая ему дорогу. Зачем он здесь? Встретиться с ней? Но зачем ему эта встреча? Он и так сильнее, чем когда-либо. Он стряхнул капли дождя со своего плаща. Он слишком долго идет и слишком много думает. Когда в последний раз он вспоминал так много? Давно. Может быть, когда была жива его мать, а он был вполне доволен своей жизнью часовщика. Ничто так не сохраняет покой, как незнание. Узнаешь - и ты никогда не сможешь быть прежним. Что ему было нужно в Нью-Йорке? Реванш. Стереть боль поражения, выиграть свой раунд. Темный переулок, ночной Нью-Йорк, он дома. Давно он не чувствовал себя таким...Обычным, защищенным...Защищенным? О да, никто не знал, что он вернулся, никто не преследовал его. Особенно тот, кому следовало бы. Питер. Он сжал кулаки. Его бесило само упоминание этого имени. Само его существование. Он должен узнать о нем всё. Какая разница, для чего он понадобился его матери. Он обманывал и более проницательных. Теперь его время, его ход.
***************************

Резкое движение, поворот, быстрые шаги. Она помнила тот танец в таком же темном клубе. Только тогда все было иначе. Она верила. Верила так, как никогда. Ее веру использовали во вред ей. Ее надежда пошатнулась в день, когда она узнала, что со старшим сыном все не так. Не так, как планировала она, не так, как мечтала. Но у нее остался Питер. Она посмотрела в единственное окно. Почти полночь. Темная ночь. Дождь. Он не узнает. И Нейтон, он не сможет вмешаться. Больше не сможет. Она не замечала, как слезы медленно текли по ее лицу.
****************************

Остановка, звук, вспышка света. Он остановился так же внезапно, как только что начал бег. Все внутри него вопило о ловушке. Один раз он попался. Суреш обманул его. Знание принесло боль. Огромную боль и жажду. Она росла так быстро, что он не успевал за ней. Зов. Он взглянул на луну. Но его верная спутница скрылась за огромной тучей. У него ничего не осталось. Он свободен творить то, что задумал. Почти полночь, но светло как днем. Он видел все. Теперь игра пойдет по его правилам. Он толкнул темную дверь.
****************************

Гром. Ливень. Темные стены домов. Серая тень отделилась от одной из них. Итак, это произошло. Эти двое встретились. Теперь только вопрос времени, как быстро они доберутся до Питера. Он учил его. Он был уверен, что не научил и половине всего, чего должен был. Он не мог спать. Именно поэтому он и узнал, что эти двое должны встретиться. Мрачные, заброшенные клубы притягивали. Темная тень упала на дорожку. Он подошел совсем близко. У него есть один шанс узнать. Его уже убивали, теперь он не имел права на ошибку. Слишком много стояло на кону. Еще одна способность Питера и можно было списывать со счетов то, что было ему так дорого. То, что почти уничтожили. Еще одна способность Сайлара, и тогда они все мертвы. Он слишком много терял, он мог смириться с потерей. Итог. Питер.
****************************

Она молча смотрела на него. Как похож. Забавно. Он принес то, что она просила. И даже больше. Его взгляд любопытен. Она знает, что он мечтает ее убить. Жажда горит в нем так ярко, что ее видно, как свет маяка. Такие, как он, не вписываются в теорию Суреша и от того еще более страшны. Такие, как Питер, не предусмотрены в ней, и потому их можно использовать. Вопрос в том, что победит в ней - долг или свобода. Но она знала, что предложить Сайлару. Она равнодушно смотрела на белокурую головку лежащей без движения девушки. Она не будет думать. Не сейчас. Это не ее дело. Пусть и ее кровь. Полночь.
*****************************

Полночь. Пришла пора контракта. Она смеется, ее глаза становятся дикими. Такими дикими, какими он не ожидал их увидеть. Ему нравится ее сила, он смотрит на нее. И понимает, что не убьет ее сегодня. Ему почти наплевать на ту, которую он так долго пытался заполучить. Анджела Петрелли выполнила уговор. Он получил девчонку. Спасти ее - спасти мир. Как они были слепы. Теперь его очередь. И он обещает. Обещает выполнить то, ради чего пришел сюда. Питер Петрелли не получит ту, свою последнюю способность. И все пойдет иным путем. Только сейчас он замечает негромкую музыку, звучащую непонятно откуда. Она подходит к нему и смотрит так внимательно, что, казалось, уже сама вскрывает ему мозг. Должна быть причина, почему это так волнует его. Почему он позволяет ей вовлечь себя в странный танец, под тихий блюз, в пустом почти, темном клубе полночного Нью-Йорка. Он не ощущает присутствия еще одного человека. Человека, который пришел сюда тоже. Нет, не человека, почти тень. Он невидим. Пара, танцующая в лунном свете не видит его и не может увидеть. Бокал с красным вином, свеча, почти догоревшая. Мягкие белокурые волосы лежащей неподвижно девушки. И простая фотография на столе. Питер.
- Мы договорились, Сайлар?
- Мы договорились, Анджела.

@темы: gen

---

"Стекло" by Luskan

[Luskan]

Название: Стекло
Автор: Luskan
Пейринг: Эль/Питер
Жанр: драббл
Рейтинг: G
Дисклаймер: все не мое себе не беру
Архивирование: с разрешения
Саммари: Однажды она просто потеряла контроль.

Контроль.

Он помогает ей выжить. Жесткие рамки, поведение, от которого веет холодом. Контроль всегда интересовал Эль. Сколько человек может продержаться, когда пускаешь в него электрический разряд?

Контроль над другими.

Подопытные мыши – Эль играет с ними, с каждым. Узнает людей, их слабости и страхи, но всегда контролирует – это ее призвание. То же самое и с этим Питером – никчемная игрушка в ее руках.

Алкоголь.

Пьянит. Но она всегда знает меру. Во всем. Одной рукой обнимает гладкие прохладные стенки высокого бокала; пузырьки в золотистой жидкости стремятся на свободу. За тонкой белой стеной сидит он – Питер, ее новая забава. Она с силой сжимает бокал.

Боль.

Теплая кровь стекает с израненных пальцев, Эль резко вскрикивает, быстро одергивает руку. На бетонном полу лежит сверкающее в лучах электрического солнца, покрытое розоватой жидкостью стекло.

Эль потеряла контроль.

end

@темы: драббл, g, het

---

"Урок правописания", перевод Lain Iwakura

[lain iwakura]

Название: Урок правописания
Автор: catoasapun
Ссылка на оригинальный фик: Spelling Lesson
Перевод: я
Бэта: Ding Xiang
Рейтинг: PG-13 за лексику и упоминания секса
Перинг: Mohinder/Sylar
Саммари: Сайлер слишком долго просидел взаперти

После длительного, изматывающего дня

После длительного, изматывающего дня на работе, полного общения с трудными, раздражающими людьми, Мохиндер мечтал добраться домой и провести более или менее нормальный вечер с любовником. Конечно, если он что-то и выучил в жизни - это, что так просто ничего не бывает.
- Как правильно называется буква Q? - спросил Сайлер ровно в тот момент, когда Мохиндер отпер дверь. Индиец даже не успел перешагнуть через порог.
- …извини?
Второй мужчина с задумчивым видом сидел на столе, потирая подбородок рукой. Он выглядел, как человек, потративший много времени и сил на обдумывание важной теории или вопроса… так что Мохиндер был уверен, что ослышался.
- Ну, ты можешь назвать все остальные буквы. К будет «кей», М – «эм», О – «оу»… итак, каким образом надо называть Q?
Доктор не мог заставить себя даже задуматься над тем, как надо отвечать на такой идиотский вопрос. Сам факт того, что они обсуждают подобную тему, был выше его понимания.
Сайлер вздохнул, явно разочарованный отсутствием помощи со стороны Мохиндера и продолжил рассуждать.
- Может, «к-ю»? Или «ке-й-у»?
Мохиндер подозрительно осмотрел комнату прежде, чем снова взглянуть на сидящего на столе мужчину.
- Чем конкретно ты занимался весь день? - спросил он.
Сайлер закатил глаза, встал и прищурился.
- Ну, если бы ты пообещал не закатывать скандал насчет «тебя обнаружат» каждый раз, когда я делаю хоть шаг наружу и позволил мне выходить из этой задрипанной квартиры хоть изредка…
- Сайлер?
- …что?
- Продиктуй-ка по буквам "никакого секса"
Сайлер заткнулся.

@темы: драббл, перевод, pg-13, slash

---

"Семь минут до полуночи" by triskelos

[triskelos]

Автор: triskelos
Название: Семь минут до полуночи
Фандом: Герои.
Рейтинг: даже до G не дотягивает.
Персонажи: Сайлар
Саунд: Неожиданно проассоциировалось с вот этой песней - Rainbow - The Temple Of The King. Песня не о том, но все равно подходит.)
A/N: много мозгокопания (почти в переносном смысле)). Подарок для  Critik, которая хотела "что-нибудь про нашего взаимно обожаемого и любимого Габриэля "Сайлара" Грея!))".

Семь минут до полуночи

Mom — Mom, don't. Don't, it's just... maybe I don't have to be special. That's okay to just be a normal watchmaker. Can't you just tell me that's enough?
Sylar

...

Мама, ты меня всегда переоценивала. Правда. Я ничего не умею, ты сама это прекрасно знаешь. Я ничего не добьюсь, никем не стану, не осуществлю твои мечты. Сын неудачника, неудачник по наследству. Единственное, что у меня получается – это отлаживать механизм. Запускать шестеренки. Подгонять время к его настоящему ритму. И все. Ты слишком в меня веришь. Наверное потому, что совсем меня не знаешь. Я никто, мама. Твой сын – никто.

...

Мама, мне случайно подарили надежду. Я сначала подумал, что ее доставили не по адресу. Но нет, она была моей. Моя надежда была очень неправдоподобной и неприглядной, как сверток из оберточной бумаги, перевязанный бечевкой. Ее принес странный мужчина, давно покинувший свой дом. От него пахло бензином и дождем, а глаза, при внешнем спокойствии, как-то странно поблескивали за толстыми стеклами очков. Разумеется, я не поверил. Разумеется, сомневался. Решил, что он сумасшедший. Но не мог не попробовать… Для того, чтобы заслужить надежду, выкупить ее у этого человека, мне пришлось проходить через много тестов, много уколов. Ты, наверное, этого не помнишь, но я всегда ненавидел иглы. Хотя сейчас мне почти нравится приятная слабость, заполняющая вены лучше, чем кровь, взятая для анализов. Будто возможность расслабиться, ни о чем не думать, не грызть себя.. Будто плохо знакомое мне спокойствие..
Он в меня верит. Ему это очень нужно, для того, чтобы наконец-то поверить в себя. Он говорит, что я – не такой, как все. Мама, он говорит, что я особенный.

...

Мама, я даже не знаю, как это произошло. Когда я уже совсем отчаялся, у меня опять появился шанс. Моему шансу было 34 года, у него были темные волосы, плохое зрение, и он ни в грош не ценил то, что у него есть. Особенность, за которую я отдал бы все, что угодно, он готов был выбросить, как мусор.
Он так просто открывался… Я не хотел, но в тот момент мне все стало слишком понятно. Оказывается, люди – как часы. Те же шестеренки, тот же механизм, тот же ритм… Главное – услышать. Странно, что этого никто не слышит, кроме меня. Никто, кроме меня, не знает, что люди – просто механизмы. Такие логичные, такие простые..

...

Мама, это, оказывается, затягивает. Я даже не думал, что, однажды начав, не смогу остановиться. Но их так много. И они такие слепые. Они даже не помнят, что закопать талант – это грех. У меня вдруг появился помощник. Он, правда, этого не знает. Думает, что я ему помогаю. Он почему-то верит мне. А еще он очень похож на отца – верой в идею, в бескорыстие, в несуществующее, мифическое добро.. Неужели и он не догадается? Неужели и он меня разочарует?

...

Мама, я теперь знаю, что некоторые не должны были пострадать. Они такие же, как и я. Они ценили. Мама, скажи, что я ничего не должен тебе доказывать! Скажи, что я тебя не разочаровал! Скажи, что ты мной гордишься! Мама, пожалуйста!

...

Прости меня! Пожалуйста, прости меня! Я не хотел, мама… Пожалуйста!

...

На какую-то долю секунды ветер стих, туман рассеялся и я услышал весь город. В этот момент все стало ясно, как никогда прежде. Я был над ними, а они – передо мной. На моих ладонях. Стоит только легонько сжать кулаки, и они наконец-то поверят.. Они только тогда поймут…

@темы: angst, g, gen

---

"Numbers and Figures" by Dreamer aka Chococat

[Дримери]

Название: Numbers and Figures
Автор: Dreamer aka Chococat
Фандом: Heroes
Персонажи: Нэйтан, Питер
Рейтинг: G
Спойлеры: 2.11
Саммари: 4 месяца разлуки приносят перемены, ностальгию, а иногда способны перевернуть мир.
Дисклеймер: Из этого фика мне не принадлежит ничего, кроме букв. Буквы мои.
Разрешение на архивирование: с буквами можно делать всё что угодно, но с разрешения shelly, потому что…
Примечания автора: Потому что этот фик является ничем иным как подарком для shelly! С Днём Рождения! Вручаю, целую-обнимаю-люблю и очень волнуюсь. Это мой четвёртый фик (благодаря твоим благословенным пинаниям) и отличается он от трёх предыдущей одной важной деталью. В общем, весь это флафф тебе.
P.S. Отчасти вдохновлено песней "The Scientist" by Coldplay.

***

Четыре месяца - и они смотрят друг на друга по-другому. Слишком много перемен. Перемены оставляют отпечатки на лице. Сердца бьются в разном ритме. Четыре месяца – слишком мало, чтобы жизнь перевернулась. Нэйтан спрашивает себя, где они будут через 10 лет.

1.

Питер смотрит на Нэйтана и пытается представить, каким будет он в его возрасте. Он делает это с 5 лет, с тех пор как тайком стянул галстук от школьной формы брата, гордо нацепил на себя и разгуливал по дому, важно заявляя, что он Нэйтан. И ему кажется, что сколько бы ему не было лет, брат всегда старший. Даже если он вернётся на 20 лет назад юный Нэйтан Петрелли одарит его всё тем же строгим, но тёплым взглядом, который предназначен только для него.

2.

Нэйтан смотрит на Питера и пытается вспомнить, каким он был в его возрасте. Скорее всего он был начинающим юристом, работающим на отца. Он никогда не видел эту профессию с романтической точки зрения. Спасение невиновных и восстановление справедливости? Он просто делал свою работу.

В 27 он не держал в руках смертельный вирус. Он не держал в руках жизни миллионов людей. Зато где-то в этот промежуток его жизни он был в Одессе, штат Техас. Но совсем по другому делу.

Когда он знакомит Мередит Гордон с семьёй Петрелли, Питер единственный, кто не настроен враждебно. Через час после начала семейного ужина он понимает, что совершил ошибку. Гораздо раньше, чем предложил Мередит познакомиться с его семьёй. Он совершил ошибку, когда позволил себе в неё влюбиться.

Но он меняет своё мнение через 15 лет, когда собственными глазами видит чудо. Питер воскресает. Он смотрит на окровавленный осколок в руке дочери и знает, что он к этому причастен.

Когда 15 лет назад из Техаса приходит известие о трагедии, родители качают головами и приносят свои соболезнования. Но до этого по гостиной проносится синхронный облегчённый вдох. Нэйтан рад, что его брат ещё слишком мал, чтобы принимать участие в этом маскараде.

3.

Питер пытается вспомнить, каким был Нэйтан в 27 лет и на ум приходит одно слово – разумный. До смешного разумный и серьёзный. Самовлюблённый как отец. Питер закатывал глаза на каждый вопрос «ну как я выгляжу?», гадая куда он отправляется на этот раз – на свидание или деловую встречу.
- Мне идёт этот галстук? - просто из вежливости.
В самом деле, нельзя так серьёзно относиться к галстукам.
- Это же просто кусок верёвки вокруг шеи.
- Так мне идёт этот кусок верёвки? – по его беззлобной улыбке Питер делает вывод, что на этот раз это свидание.
- Если его нельзя ампутировать, то сойдёт и так, - фыркает он.
- Напомни мне, когда по расписанию подходит к концу твой переходный возраст?
- Мечтай больше…
- Мечтать - это по твоей части, - он накидывает пиджак, желает доброго вечера и удаляется летящей походкой.

Питер мысленно пинает себя на укол ревности. Он знает, что Нэйтан не забыл. Он обещал пойти с ним в кино. Нэйтан никогда не забывает и не нарушает своих обещаний. Он просто делает вид, что никогда их не давал.

4.

Нэйтан боится, что Питер не доживёт до его лет.

***

Нэйтану всегда было нужно много любви. Смешно, что он пытался это отрицать, повторяя вслед за мамой «любовь переоценивают». Сейчас он смотрит на него с улыбкой, которая обещает мир во всём мире и всепрощение. Он вот уже два часа не верит в мир во всём мире, а эта улыбка заставляет его усомниться. Нэйтан возвращает его с земли в небеса.

Питеру кажется, что мир перевернулся, и они наконец-то поменялись местами. Поэтому когда Нэйтан кивает Паркману и говорит, что он готов, Питер его останавливает, кладя руку на его плечо.
- Нэйтан, постой. Давай я…

Сегодня он будет старшим. Сегодня он возьмёт на себя ответственность.
- Добрый вечер. Меня зовут Питер Петрелли и я хочу сделать важное заявление.

Он оборачивается на брата, который ободряюще кивает, и продолжает…

***

Нэйтан смотрит, как рана на груди брата затягивается, оставляя лишь кровавый след, наблюдает, как он поднимается на ноги, небрежным жестом, вытирая руки о куртку, и говорит своё коронное «всё в порядке». В эту секунду он снова любит женщину, которую встретил 15 лет назад за то, что сейчас его брат жив. И он к этому причастен…

Он перестаёт спрашивать себя, где они оба будут через 10 лет. Это неважно. Ему достаточно знать, что они будут вместе.

Конец

@темы: g

---

"Высшая Власть" by Dreamer aka Chococat

[Дримери]

Фандом: Heroes
Название: Высшая Власть
Автор: Dreamer aka Chococat
Рейтинг: G
Спойлеры: 1х20 (Пять лет спустя)
Пайринг: нет
Персонажи: Сайлар, Питер
Статус: завершено
A/N: Он мог бы стать Богом. Но ему достаточно быть Нэйтаном Петрелли.
От автора: вообще-то это задумывалось как стёбный фик на тему извечных братских объятий, но так уж сложилось, что юморные фики у меня писать не выходит. Да и как вообще можно шутить на тему 1х20, где всё достаточно драматично? Поэтому всё как обычно.



Быть Президентом – дело серьёзное. Власть, законная тотальная власть, щекочет нервы. Он привычным жестом поправляет красный галстук, садится за массивный стол и бросает взгляд на рамку с фото - любящая жена и дети. Отражение в гладкой поверхности приветствует его хищной ухмылкой.

Быть Нэйтаном Петрелли – дело увлекательное. Увлекательное настолько, что он лишь смутно помнит, что не так давно был Сайларом. А до этого Габриэлем Грэем. Но ни того, ни другого теперь нет. Как и нет Нэйтана. Только Президент Петрелли, который трудится на благо своей страны. В своё извращённое удовольствие. Он бессознательно крутит перстень на пальце, разглядывает свои аккуратные наманикюренные ногти и думает, что отныне раз и навсегда всё под контролем.

Но когда в один не предвещающий беды день в его кабинете появляется знакомая фигура, он понимает, что учёл не все факторы.

- Ты меня ненавидишь, - мрачная фраза доносится из самого тёмного угла кабинета и заставляет его вздрогнуть.

Когда-то в глазах этого человека горело желание убить его. Ненависть пополам с откровенным страхом. Теперь его лицо скрывается в тени. Но он помнит этот голос.

- Питер Петрелли, - предательски срывается с языка, до того как он успевает обрести самообладание.

На этот раз из темноты до его чувствительных ушей доносится смешок:

- Ты в самом деле меня ненавидишь...

- С чего ты взял?

- Рождество. Ты мог бы позвонить.

- Телефон работает в обе стороны. Мог бы позвонить сам.

Он вспоминает времена, когда ему приходилось гоняться за Петрелли. Тогда давно, когда он хотел его убить. Теперь, когда потенциальная добыча сама пришла к нему в лапы, его останавливает слишком много «а что если?». Он уже занимает важный пост. Он уже стал кем-то особенным. В конце концов он стал Президентом США.

Он не отводит глаз, когда бывший враг выходит из своего укрытия, оказываясь в пятне света.

- На собственный день рождения, я тоже должен был сам звонить, чтобы заслужить поздравление?

Некто ранее известный как Сайлар не произносит ни слова. Он боится, что если откроет рот, то былой монстр вырвется наружу, выдавая его с головой. Он смотрит на хмурое лицо, где уродливый шрам пытается стыдливо спрятаться под длинную чёлку; поникшие плечи, руки в карманах и потёртые кроссовки. Но он видит пульсирующий, тикающий, самый мощный в мире механизм. Да, он уже стал Президентом США. Но он может стать Богом... Здесь и сейчас. Наблюдая за тем, как лампасатый кроссовок оттопывает секунды, он понимает, что он него ждут ответа.

- Извини, я заработался, - выдаёт он первое разумное объяснение, которое приходит в голову.

- Ну да, ты прямо как отец.

Такого убийственного взгляда от Петрелли он не получал даже будучи Сайларом. Но он продолжает внимать.

- Знаешь, меня всегда задевало, что он ценит тебя гораздо больше, чем меня… Нет, перефразирую по-честному. Меня задевало, что он возводит тебя на пьедестал, а меня вообще ни во что не ставит. Но я молчал, потому что думал, что тебе это нужнее, а я обойдусь. Думал, что хотя бы мама меня любит, но потом оказалось, что я просто был пешкой в её планах по облагораживанию мира. И что? Стал мир лучше?

К своему удивлению он ощущает неловкость. Словно он подслушивает чужой разговор, за который ему неловко, но уйти и закрыть уши тоже нельзя. Из любопытства.

- А теперь и с тобой вот так… Словно мы никогда не были родными. Ты до сих пор ненавидишь меня из-за взрыва?

- Я тебя не ненавижу, - произносит он ровным голосом.

Петрелли останавливается. Подходит ближе, упирается руками в стол:

- А я по тебе скучаю… правда.

Он понимает, что такими восторженно-влюблёнными глазами на него не смотрит даже жена и дети (Не его жена и дети...). Нет, так на него не смотрел никто и никогда.

- Да… я тоже, - сдаётся он, размышляя, о том, что впустить в свою жизнь «младшего брата» будет возможно даже забавно. Однако, когда Петрелли срывается с места и заключает его в крепких объятьях, он откровенно теряется.

Руки неуклюже зависают в воздухе, и он думает, что в последний раз он испытывал такую неловкость, когда девочка пригласила его на медленный танец. Ему было 10. Он так же не знал, куда деть руки. И так же горел желанием соблюдать дистанцию.

- Нам обязательно обниматься? – вопрос ненавязчиво сам собой срывается с уст.

Когда Петрелли отстраняется от него, на его лице такое замешательство, словно он спросил «а Земле обязательно вращаться вокруг Солнца?». И он понимает, что чуть себя не выдал.

– Ну-да-как-же-я-забыл-мы-ведь-итальянцы, - смущённо ворчит он под нос.

Новоявленный родственник склоняет голову на бок. Недоверчиво…

- Ты, правда, изменился, Нэйт, - он делает шаг назад, словно желая спрятаться обратно в ту темноту, из которой появился. Он мог бы уже и исчезнуть. Но он стоит здесь и чего-то ждёт.

- Ладно… ясно, - он бросает на него очередной жалобно-упрекающий взгляд и Сайлар поражается как мужчина лет тридцати может себе позволить быть таким щенком. Нет, как человек, у которого хватило сил уничтожить полгорода, позволяет себе хлопать ресничками, словно капризный ребёнок, который разбил вазу, пытаясь привлечь к себе внимание, и надеется на прощение? Он уже готов уйти, когда Сайлар останавливает его.

- Питер, погоди… - он сам подходит к нему, находит свои руки и заставляет себя обнять его. Он чувствует облегчённый вздох у себя над ухом, сдавленный смех щекочет шею:
- Боже, я так боялся тебя потерять…

Сердце бьётся на один удар быстрее от внезапной близости. Рука привычным жестом ложится на затылок, и он гадает, что ещё он унаследовал от Нэйтана Петрелли кроме умения летать.

- Я здесь, Пит, я всегда буду здесь.

Потому что никогда никто не будет смотреть так, словно самый особенный человек на свете.

Потому что он может стать Богом, но он может быть чем-то большим. Он может управлять Богом.

Для этого достаточно быть Нэйтаном Петрелли.

Сайлар лениво проводит пальцами по спине, словно подыскивая нужные кнопки управления механизмом, и на лице появляется улыбка, когда он слышит долгожданную фразу:

- Ты мне нужен.

- Я знаю, Пит. Я тебя не больше не оставлю.

- Обещаешь?

Власть, тотальная умопомрачительная власть, греет душу.

- Обещаю.

Питер прячет горькую усмешку и утыкается носом в плечо человека, который отдалённо похож на его брата, убаюканный мыслью о том, что так или иначе, он своего добился.

@темы: g, gen

---

"Слепой часовщик" by Хизер

[Ксалатат]

Название: Слепой часовщик
Фэндом: Supernatural, Heroes (кроссовер)
Автор: Хизер
Бета: Савиль
Пейринг: Сэм/Сайлар
Рейтинг: PG-13
Жанр: дарк
Рземер: мини
Предупреждение: темный!Сэм, АУ в некотором роде, упоминание насилия
Дисклеймер: ничего не имею, много должен, все остальное – бедным(с)

Иногда вопрос
«А кто должен умереть?»
Несущественен (с) greenkenguro


Можно было считать это альянсом или даже взаимовыгодным сотрудничеством, но Сэм предпочитал сравнивать Сайлара с кобрами, которых приручали в Индии и держали у себя дома, чтобы те защищали хозяев от воров. Все время приходилось смотреть себе под ноги, потому что если уж наступить на змеюку, та не будет делать различие между хозяевами или вором.
Просто кобра тебя укусит и ты умрешь.
Первое время - до того как Сайлар переиграл со своими конструкторскими способностями – Сэм очень старался не наступить на эту чертову кобру.
Он был не в себе с самого начала и рядовые одержимые обходили Сайлара, стараясь держаться от него подальше. Сайлар был просто человеком. Просто человеком, но если только сравнивать его с демонами. Если сравнивать с людьми, то...
- Просто я - особенный, - говорил Сайлар. - Очень особенный человек.
Удивительно, но это прозвище к нему в итоге и прилипло. Но в нем не было ни тени насмешки. Как ни крути, Сайлар действительно был Очень Особенным Человеком.
Сэм понял это с самого начала.
Охотники вначале принимали его за демона. Да что душой кривить – демоны тоже принимали его за своего. Когда же все понимали в чем дело...
Скажем так, иногда первое впечатление не просто обманчиво. Оно еще может стать при стечении определенных обстоятельств причиной вашей скоропостижной смерти.
Разумеется, у Сайлара были свои мотивы для того, чтобы помогать Армии Вторжения. В конце концов, на самом деле, он был не единственным Особенным Человеком.
Иногда он уходил на свою собственную охоту. Не за охотниками или за теми, кто должен был умереть, чтобы Вторжение могло продолжаться. Сайлар просто исчезал на несколько дней и Руби заводила свою литанию: «Тебе не следовало его подпускать так близко к нам. Я всегда знала, что он – перебежчик».
Но Сайлар все-таки был его прикормленной коброй и он всегда возвращался назад. С какой-то новой способностью, которую тут же демонстрировал Сэму. Так филателист с гордостью демонстрирует другу новую редкую марку, приобретенную на днях.
Но Сайлар не был филателистом, а Сэм не был ему другом.
...еще Сайлара звали Габриэлем и Сэм усматривал в этом какую-то злую иронию.
...а Руби (рубирубирубируби, ойе – как пелось в какой-то песне) говорила слишком много. И вполне понятно, что когда ее попытки устранить Сайлара провалились, Сэм сделал даже вид, что не заметил, что Одной Очень Говорливой Демоницей стало в этом мире меньше.
- Просто в следующий раз не убивай моих подчиненных без моего ведома, Сайлар. Ты можешь убить действительно кого-то нужного.
- А ты знаешь, что она не тикала синхронно? – ответил на это Сайлар.
Сэм моргнул. Он ждал любого ответа от этого Очень Особенного Человека, но не ждал вот такого.
- Вот тут, - Сайлар постучал себя указательным пальцем себе по виску, - у нее что-то сбилось. У всех твоих подчиненных тут что-то изменило ритм. Я был раньше часовщиком.
Этого Сэм не знал. Он вообще не знал почти ничего о Сайларе. Просто тот однажды появился на границе Брошенных Земель и сказал, что им он необходим, потому что Сайлар видел это в будущем.
Он действительно мог предсказывать будущее, рисуя картины. Он мог изменять свой облик. Он мог...
Сэм видел эти картины. И он с огромным удовольствием уничтожил их все.
- Мне не нужно такое будущее.
- Мне тоже, - отвечал Сайлар, - но кто нас спрашивает?
Он рисовал дальше. Сжигал сразу же после того, как Сэм видел его предсказания. Именно поэтому им и удавалось всегда обойти охотников, потому что они всегда были на два шага впереди.
Хотя, конечно же, так не могло продолжаться вечно.
После очередного столкновения с Дином и его отрядом Сайлар вернулся ослепшим.
Это было дело рук кого-то, кого Сайлар знал раньше.
- Мы на равных, - пояснил Сэму он, - у твоего брата в помощниках Петрелли.
Он смотрел мимо Сэма. А его глаза были совершенно белыми.
- Петрелли такой же особенный как и ты? – спросил Сэм с насмешкой.
- Это еще ничего не значит, - Сайлар моргнул, затем взял в руки карандаш, - он синхронен, а я теперь нет. Так что у нас – преимущество.
И даже не смотря на свой сверх-слух и предчувствие, Сайлар неожиданно сделался беспомощным. Нет, беспомощным его сделала не слепота.
Столкновение с тем, другим.
Петрелли.
- Просто узнай все о нем, - велел Сэм Оракулу и та, покорно кивнув, нырнула в свое Черное Зеркало.
...после этого Сэм стал понимать, что, возможно, все дело даже не в том, что же именно сказало Будущее, что дело тут не в Его Предназначении, не Предназначении Дина, и даже не в плане Азазеля (даже сейчас Сэм никогда даже в мыслях не называл его отцом), который тот разрабатывал и готовил на протяжении нескольких тысяч лет. Сэм думал, что все это всего лишь декорации, а они актеры второго плана.
Что весь смысл в Сайларе и Петрелли.
Что две линии пересеклись не случайно, что этого не должно было произойти, но...
Кто их спрашивает?
- ...Знаешь, а мы встречались раньше, но ты не помнишь.
- Правда? – в его голосе не было удивления, потому что теперь Сэм не удивлялся. А какой смысл удивляться чему-либо, если все это было предначертано еще задолго до его рождения?
Сайлар вначале ничего не ответил. Просто лежал рядом и слепо смотрел в закопченный потолок.
Открытием этой ночи для Сэма стало то, что Сайлар не мог регенерировать. Он надеялся лишь на то, что тому не сильно будет не хватать его правой руки и что Сайдар сможет рисовать левой.
В спертом воздухе плотной завесой стоял запах крови. Сэму казалось, что он даже слышит как жужжат мухи. Но мух здесь не было. Только он и Сайлар.
...и слишком много крови на постели.
Однажды Сайлар рассказал ему, что однажды рисовал будущее кровью своей матери.
Сейчас бы Сэма это не впечатлило.
Сайлар улыбнулся.
- В том городе был еще один такой же как и ты...он странно тикал. Его звали Макс. Вы с твоим братом, - Сэм запретил Сайлару называть Дина по имени. Он вообще всем запретил это делать и многие платили жизнью за эту забывчивость. Сайлар поморщился, слизнул выступившую на губах кровь и закончил: - Вы с твоим братом добрались до него раньше. Ты тоже тикал. Как он. А сейчас...
- Сейчас?
- Я не слышу. Может быть ты сломался. Но я не смогу тебя починить. Даже если бы хотел.
Да, это все - будущее. Будущее не хочет, чтобы меня вообще кто-то чинил.
- Тебе и не нужно, - ответил Сэм, - Так, когда это все закончится?
Сайлар не ответил. Они оба знали, чем это закончится. Но когда вот именно...
Будущее не торопилось с ответом на этот вопрос.
- Солнце взошло?
- Да.
- Жаль я не вижу. Я любил рассветы, когда еще мог видеть.
- Так когда все это закончится, Сайлар?
- Не сегодня, - ответил тот

@темы: crossover, pg-13

---

"Поцеловать небо", перевод Regis

[Regis]

Название: Поцеловать небо.
Автор: Saestina
Переводчик: Regis
Рейтинг: G
Категория: gen
Персонажи: Питер, Нэйтан и др.

- Это всегда начинается с мании величия.

--

Питер стоит на крыше дома, чувствуя, как тело хлещет ветер со скоростью пульса, бьющего в его ушах.

Он заглядывает через край и видит лицо своего брата, а в следующее мгновенье он уже падает, кувыркаясь в воздухе, и на секунды оказываясь в безопасности в руках Нэйтана, прежде чем падать дальше.

--

- Ты умеешь летать, Нэйтан.

- Почему ты так думаешь?

- Шутишь? Я видел тебя, - говорит он. – Я могу летать тоже, я знаю это. Я только… Я не пробо…

- Что тебя останавливает, Питер?

- Не знаю, - говорит он. – Может быть, мне просто нужно прыгнуть.

--

Его мать держит его за руку, когда он просыпается, их пальцы крепко сплетены на грубых больничных простынях.

Он моргает и сонно спрашивает. – Где Нэйтан?

Она не улыбается.

- Он ушел, – отвечает она.

--

Он посещает доктора Суреша, и прямо во время визита, ангел-хранитель в черном останавливает время, чтобы прошептать ему на ухо, и исчезает также внезапно, как и появился.

Когда все проходит, и он возвращается в реальность настоящего, доктор как-то странно смотрит на него. Питер бормочет, запинаясь.

- Вы его видели?

- Кого? - спрашивает доктор.

- Хиро, - отвечает Питер. - Парень – Хиро – он рассказал мне, как спасти мир.

- Герой? – терпеливо повторяет доктор, стараясь оставаться спокойным.

Питер криво улыбается, когда понимает, как это должно звучать со стороны. Он искоса смотрит на мужчину. - Вы думаете, я сошел с ума?

--

- Расскажи мне больше о герое, Питер.

- Не герой, - нетерпеливо отзывается Питер. – Хиро. Хиро.

- Он тоже может летать?

- Нет, он путешествует во времени.

- Что это значит?

- Ну, а как это звучит, Нэйтан? Он может вернуться в прошлое, - нетерпеливо объясняет Питер. – Может останавливать время, может не дать случиться плохому, и я помогаю ему.

- Как?

- Чирлидер, - отвечает он, видя, как меняется выражение лица его брата. - Я должен спасти ее, Нэйтан, и я не дам тебе остановить меня.

Мужчина мгновенье словно переваривает его ответ, а затем спрашивает. - Ты тоже можешь путешествовать во времени, Питер?

Питер смотрит на свои руки, удивляясь, как Нэйтан сразу вычислил то, в чем он не был полностью уверен. – Я думаю, я могу делать все, что могут они.

--

Женщина пересекает улицу как раз в тот момент, когда он падает. Она набирает 911 трясущимися пальцами, и потом дожидается воя сирен, и тихо молится про себя, когда они спускают его вниз.

--

Питер поднимает глаза, когда чирлидер открывает дверь, застенчиво улыбаясь, вся в золотистых кудряшках. Он знает, что болен, и что-то ужасно неправильно у него внутри, но, кажется один взгляд на нее уменьшает его боль.

Она садится и заговаривает с ним, немного тушуясь, и все, что он может делать, это смотреть на нее и видеть в ней себя.

- Ты не знаешь, что пережил падение? – спрашивает она.

- Нет, – он смеется. - Очень глупо, правда?

Она становится серьезной. – Нет, это вовсе не глупо.

Прежде чем уйти, она вручает ему горсть таблеток и смотрит, пока он послушно не глотает их все.

--

Его мать держит его за руку, когда он просыпается, их пальцы крепко сплетены на грубых больничных простынях.

Он моргает и сонно спрашивает. – Где Нэйтан?

Она не улыбается.

- Нэйтана нет, - отвечает она.

--

Питер видит Нэйтана в своих снах. Как тот идет к нему навстречу. Все остальные пятятся, убегают от него, пока их фигуры не становятся лишь тенями где-то на периферии его взгляда, но Нэйтан всегда идет прямо к нему, пока не приближается так близко, что Питер не видит больше ничего, кроме лица брата.

--

Она говорит ему, что скоро уедет в Париж, и он чувствует, как эти слова рассеивают в прах последний клочок его веры. В этом месте, полном врагов и незнакомцев, он зависит от нее, его золотоволосой девушки, одетой в белое.

- Ты не можешь уехать, Клэр, - говорит он.

Она улыбается ему. – Это только на пару недель.

- Нет, - возражает он. - Ты нужна мне здесь. Ты единственная, кто может удержать меня.

Улыбка исчезает с ее лица. – Удержать от чего, Питер?

--

- Ты не можешь изменить прошлое, Питер.

- Мы можем, - говорит Питер. – Хиро…

- “Герой” не может изменить прошлого тоже.

Питер упрямо сжимает челюсть, когда смотрит вверх на своего брата, который упорно не хочет увидеть правду прямо перед глазами. – Боже, Нэйтан, почему ты только не можешь допустить…

- Нэйтан мертв, Питер, – тихо говорит мужчина, стоящий рядом.

Рот Питера раскрывается в безмолвном крике, пока он смотрит на своего брата, пытаясь осознать слова, которые тот только что произнес. Но доктор Суреш не ждет, пока он откликнется.

- Нэйтан погиб в автокатастрофе вместе со своей женой, шесть месяцев назад, - продолжает он.

- Нет, - шепчет Питер. - Нэйтан взлетел, и с ним все в порядке…

- Нэйтан не умел летать, Питер, - говорит мужчина. - Так же как и ты. Ты прыгнул.

- Нэйтан поймал меня…

- Ты упал на пожарную лестницу. Спасатели спустили тебя вниз.

--

Его мать держит его за руку, когда он просыпается, их пальцы крепко сплетены на грубых больничных простынях.

Он моргает и сонно спрашивает. – Где Нэйтан?

Она не улыбается.

- Нэйтан умер, Питер, – говорит она. Ты знаешь это.

Она смотрит на единственного сына, что у нее остался, и горький комок слез подкатывает к ее горлу, когда она представляет его себе, прыгающим с крыши, в полной уверенности, что он полетит, также как и его брат.

- Мне нужно кое-что рассказать тебе, - говорит она. – О твоем отце.

--

Питер теряет контроль. Он чувствует, как горит изнутри, и это так больно, и не герой, не доктор, не чирлидер не могут помочь ему сейчас.

А потом вдруг его брат – тот, кто всегда говорил ему забыть, махнуть рукой – оказывается здесь рядом с ним.

- Нэйтан, - хрипит он.

Его брат улыбается.

- Ты готов? – спрашивает он, его голос такой сильный, как будто он совсем не боится.

Питер никогда не был более готов в своей жизни. Непомерные боль и облегчение охватывают его одновременно, когда он кивает.

Нэйтан обнимает его, и вместе они взлетают высоко в опаленное небо, исчезая в яркой вспышке света.

Конец

@темы: angst, перевод, g, gen

---

"Обречённые на жизнь (Désenchantés)" by Dreamer

[Heroes FanFiction]

Название: Обречённые на жизнь (Désenchantés)
Автор: Dreamer
Рейтинг: G
Спойлеры: нет
Пайринг: нет
Персонажи: Питер и Клэр
A/N: Он спасает мир по привычке, а она измеряет время десятилетиями.

Источник: форум Multifandom.ucoz.ru

Он никогда не телепортируется прямо в дом, а открывает дверь своим ключом, словно оповещая о своём прибытии. Чтобы она не волновалась. Очередная рубашка, запачкана кровью и грязью. Он бесцеремонно плюхается в кресло. Она бросает на него оценивающий взгляд:
- Тебе нужен супергеройский костюм. В твоём гардеробе ни одного живого места не осталось. Он же не регенерируется.
Он тихо смеётся, убирая с лица длинную прядь волос:
- Я могу себе это позволить.
Она знающе улыбается, наблюдая, как он постукивает пальцами по подлокотнику. Ничто не может вытравить из него нью-йоркского лоска. Его простая на вид рубашка стоит целое состояние. Но он не смотрит на ценники, когда покупает вещи. Одеваться дорого и неброско – привычка от которой он не может избавиться даже в силу обстоятельств. И ей кажется, что это напоминает ему о нормальной жизни.

И он ей рассказывает… Иногда с распахнутыми от восторга глазами. Иногда с горечью. Иногда он плачет. Она слушает, кивает, держит его за руку и говорит пустые слова о том, что теперь всё хорошо. Он ведь всё исправил.

Он закатывает рукава рубашки, и снимает часы. Рубашка стоит состояние, а часы бесценны. «Это подарок», - поясняет он как-то раз. Она не спрашивает чей. Нет нужды. Она удивляется, что часы до сих пор живы.

Он любит её. Слушает её причитания, слова одобрения, принимает её поддержку, а потом вспоминает, что он старший:
- Уже поздно, иди спать, - он легко целует её в щёку и одаривает тёплой печальной улыбкой.

Она им восхищается. Потому что он жертвует собой ради спасения мира.
И не жалуется на свою судьбу.

Пару десятков лет назад она пошутила, что он спас уже столько жизней, что это может привести к перенаселению планеты. Тогда она ещё ставила галочки после каждой его «миссии», словно пытаясь доказать ему, что он хороший. Тогда она не знала, насколько близка к истине. Тогда у неё ещё были силы шутить.

- Нэйтан бы сказал, что у тебя комплекс супергероя, - решилась заметить она.
- Нэйтан мёртв. Уже давно.
И голос не дрогнул. Ей хотелось бы верить, что она слышит в его голосе смирение и спокойствие, а не обречённость.

Для неё это уже просто имя. Как «папа» и «мама» - обычные слова, которыми она никогда больше никого не назовёт.

Сначала исчезли все родственники. Потом друзья и знакомые. Потом она перестала искать привязанности.

Потом она начала измерять время десятилетиями.

Через несколько десятилетий ей надоело своё имя, и она стала называться по-другому.

Она жалела, что не может так же просто сменить лицо. Она красила волосы в рыжий и рисовала конопушки, она была жгучей брюнеткой, носила красный парик…Но лицо. Она бы готова была лечь под скальпель, но скальпель её не берёт.

Она перестала меняться спустя пару лет. Зависла где-то в 17, за год до совершеннолетия. Вечная юность и вечная неопределённость. С зеркало на неё до сих пор глядела та девочка из команды поддержки. Которую никто никогда не воспринимал всерьёз.

Он ходит на «спасение мира» как на работу. Возвращается как правило поздно. Усталый и мрачный. Перемазанный грязью, пылью и кровью. Пробирается бесшумно, словно призрак. Он и есть призрак. Тень, что осталась от прежнего человека.

Иногда он засыпает невидимым.

- Помнишь, ты рассказывал про Адама? – напоминает она. Он бросает на неё хмурый взгляд. Другим она его и не видела последние лет 10-20.
- Адам хотел всех убить…
- А ты хочешь всех спасти? От чего? Ты не задумывался, что не имеешь права вмешиваться в течение жизни? Ты понимаешь, что ты не со злом сражаешься, а с самой Жизнью?
- Угу.
- Тогда почему?
- Потому что хочу отвоевать свой трон, - спокойно произносит он.
Она шумно вздыхает, переполняемая возмущением и раздражением:
- Питер, ты не Господь Бог!
- Я знаю. Я лучше справляюсь с его работой, - говорит он без тени улыбки, и она начинает волноваться. На этот раз за него.
- Ты сам не понимаешь… - начинает она, но умолкает.

Она понимает. И он ей противен. Потому что он жертвует миром ради спасения своей души. Но он опоздал. Он поворачивается и смотрит на неё:
- Ну что опять?

Она заглядывает в его глаза и не видит там ничего. Ни капельки безумия. Нет больше злости и разочарования. Ни любопытства, ни сочувствия. Только тень раздражения. Она сомневается, что он читает её мысли. Потому что ему больше не интересно. Ничего не интересно. Он спасает мир по привычке - не движимый ни справедливостью, ни гуманностью, ни жаждой мести, ни даже тщеславием. И она удивляется, как он вообще до сих пор жив.
- Мне тебя жаль, - бросает она.
- Я доволен своей жизнью.
- У тебя нет своей жизни. У тебя вообще никакой жизни нет.
- У тебя тоже, - справедливо замечает он.

Она хватает со столика свою сумочку, и, бросив на него последний взгляд, устремляется к выходу.

Он знает, что она вернётся. Она всегда возвращается.

Они устали друг от друга. Какая ирония – двое бессмертных до смерти устали друг от друга. Но больше у них никого нет.

Он делает глоток безвкусного кофе и по привычке бросает взгляд на часы, которые в этом странном мире уже никто кроме него не носит. Он смотрит на застывшую секундную стрелку и в очередной раз вспоминает, что часы уже давно не идут.

Fin

@темы: g, gen

---

"Криптонит" by Dreamer

[Heroes FanFiction]

Название: Криптонит
Автор: Dreamer
Рейтинг: G
Спойлеры: пост 2.11
Пайринг: нет
Персонажи: Петрелли
Статус: завершено
A/N: Потому что только он может остановить...

Источник: форум Multifandom.ucoz.ru

Он притворяется, что совесть – всего лишь его воображаемый друг. Но воображаемые друзья не бьют так больно. Настоящие – тем более.

Питер упускает момент, когда знакомая фигура появляется в комнате. В голосе вибрирует возмущение и волнение. Но он к этому готов, поэтому на привычное ругательство отвечает как обычно:

- Она и твоя мать тоже.

Усталый вздох и рука ложится на его плечо, возвращая его к жизни.
На секунду он чувствует себя человеком. Но секунда быстро заканчивается. Он словно подхватывает его мысль:

- Я понимаю, что иногда тебе хочется быть нормальным человеком.

- Нормальным? Да хоть каким-нибудь…

Он знает лекцию наизусть, но слушает, не перебивая, потому что ему необходимо слышать его голос. Чтобы не сойти с ума окончательно. Хотя он знает, что так было бы легче.

Нэйтан носится вокруг него словно Супермэн вокруг Земли, который пытается повернуть время вспять. Чтобы спасти его. В потайном уголке души он надеется, что у него получится. Но остатки наивности умирают со словами:

- Нет, это ведь ты у нас Супермэн.

Как приговор.

- Я не сжигаю взглядом. В отличие от тебя.

- Ты сам подписываешь себе приговор.

Он даёт ещё 5 секунда передышки и пускается во второй раунд изматывающей тирады на тему «ответственность», «что я тебе говорил?», «кто дал тебе право?», «пожалей хотя бы себя…»

- Ты настоящий?

На комнату обрушивается тишина. Словно электричество отключилось. Брат хмурится, сложив руки на груди.

- Ты ведь не настоящий…

- Тогда почему ты меня слушаешь?

Он жалеет, что вопрос, крутившийся на языке уже несколько месяцев, неосторожно сорвался с языка.

- Прости, что перебил… Продолжай.

Но он ждёт ответа, молчанием выжимая из него признание. Питер ненавидит тишину, потому что она как темнота порождает самых страшных монстров. Когда слушать безмолвие становится невыносимо, он признаётся:

- Потому что ты единственный, кто может меня остановить. Доволен? Тебе это надо было услышать?

- Нет, это надо тебе.

- Тогда продолжай…

И он продолжает. Потому что он должен помнить. Потому что он боится, что монстры, которые скрываются в тишине, лишат остатков разума и вырвут его сердце. Но когда доходит до финальной фразы, никто не говорит «я тоже люблю тебя» в ответ.

Он притворяется, что совесть – его воображаемый брат с тех пор, как не смог спасти настоящего.

@темы: g, gen

---

"Одесса", перевод Meredith

[Heroes FanFiction]

Название: Одесса
Автор: falseeeyelashes
Перевод: Meredith
Корректор: Тави
Рейтинг: PG
Пейринг: Питер/Клер
Предупреждение: инцест, future-fic.
Описание: Питер. Клер. Конец света. Начало всего. Номера в мотелях, старые машины, чемоданы, вчерашние газеты, жизнь на Марсе (там нет ни одного перекати-поле).


Источник: форум heroes-tv.ru


i like the peace –
in the backseat
(the arcade fire)

-----

Она сбегает по лестнице, колесики чемодана со стуком бьются о каждую ступеньку.

Он открывает багажник и забрасывает ее вещи внутрь, захлопывает дверь (машина качается).

Она застегивает ремень безопасности, и он садится за руль.

- Давно ждешь? – спрашивает она.

- Поехали, - отвечает он.

-----

Они спасают мир.

Сейчас –

О том, как все это началось. История.

(История: ученые со шприцами и дорвавшиеся до власти президенты, и ты - да-да, ты, никому не нужный).

-----

- Думаешь… - хочет спросить она.

- Даже не начинай, - отвечает он.

-----

Они спасают мир, а ей еще не исполнилось восемнадцати.

(Они спасают мир на двенадцатый день ее семнадцатилетия).

-----

Здесь совсем не растет перекати-поле.

-----

По дороге она узнает маленькие хитрости.

Сращивать кости больнее, чем заживлять кожу или органы.

Паранойя более заразительна, чем спокойствие.

А хуже всего – позволить себе на секунду решить, что ты умираешь, а затем вспомнить (хруст костей, вправление шейных позвонков), что, вообще-то, этого может никогда и не произойти.

Она не может доверять маме, она не может доверять папе, она не может доверять той женщине, что рассказывает о Мексике, и не может взглянуть на своего отца, потому что ей начинает казаться, что все это неправильно.

-----

Порой они предаются этой игре: в легких - сухой воздух пустыни, один безымянный мотель приходит на смену другого. Они играют в то, кто потерял больше, чья жизнь дерьмовей, кто праведник, а кто мученик.

Он всегда позволяет ей выиграть.

-----

Он целует ее тем вечером, когда они говорят об Украине.

Она сидит на краю своей кровати, он – на краю своей. Телевизор бубнит о неудачных научных экспериментах, и если вы увидите этих людей, позвоните по номеру…

Он заговаривает о Нью-Йорке впервые с тех пор, как оттуда уехал (он никогда не покупал на улицах хот-доги, потому что ему всегда нравилось считать себя вегетарианцем – ты возражаешь – а в книжном магазинчике на углу были старые копии Камю и Сартра, а однажды он даже видел Рудольфа Джулиани…)

- Я ни разу там не была, - говорит она. И это глупо, но ему становиться грустно оттого, что ее речь перестает быть мягкой и протяжной - словно она куда-то торопиться.

- В Техасе тоже красиво, - говорит он уклончиво и почему-то думает об Аламо.

- Одесса, штат Техас, - говорит она невпопад и улыбается (и, очаровательное создание, она снова говорит с теми самыми интонациями, словно специально для тебя).

- На Украине есть город с названием Одесса, - добавляет она.

- Правда? Ты там была?

- Нет, - говорит она со смехом.

И вот тогда он целует ее.

-----

Она никогда не зовет Нейтана отцом и определенно никогда не назовет его Дядей Питером.

(Одно это слово заставляет его замереть, опомниться, и наводит на мысли о стариках с пивными животами и редеющими седыми волосами).

-----

Поцелуй быстрый, пробный. Ее ресницы трепещут (он чувствует их на своем лице), ее губы мягкие, движения осторожные, и она держит одну руку на своей коленке, словно ребенок.

-----

У нее слишком много ярости для своих семнадцати лет.

-----

- Ты просто девчонка, - говорит он однажды.

- Отвали, - бормочет она в ответ.

Он смеется.

-----

Мимо них по автостраде проезжает автобус.

Она думает о своем брате.

(Костяшки пальцев белеют, так она вцепляется в дверную ручку).

-----

Она так и не получила водительские права – они слишком заняты, спасая мир – и он учит ее вождению в пустыне, среди кактусов, под палящим полуденным солнцем.

-----

Они спасали мир.

(Она потеряла ожерелье, которое подарила ей мать).

-----

- Ты единственная семья, которая у меня осталась, - наконец произносит она, - ты ведь знаешь, да?

Он раскрывает газету, на первой странице заголовок – Петрелли выдвигает свою кандидатуру, - он поднимает глаза, и взгляд его мрачен.

- Да, - тихо отвечает он.

Переворачивает страницу.

На Марсе вот-вот приземлится космический шаттл.

fin

@темы: incest, перевод, pg, het

---

"Лабиринты отражений" (Ники/Питер, Джессика/Питер)

[igrushka13]

Название: Лабиринты отражений
Автор: Игрушка
Фандом: Heroes
Жанр: драббл
Рейтинг: PG-13
Категория: het
Пейринги: Питер/Ники, Питер/Джессика
Время действия: после событий эпизода 120 «Five Years Gone», но все в том же альтернативном будущем
Длина: 1162 слова
Дисклеймер: все дела у создателей сериала, я просто развлекаюсь
Аннотация: Ники давно уже не боялась смотреть в зеркала, потому что видела там только себя. Хотя, может быть, отражений стало слишком много, и она заблудилась среди кривых зеркал Питера и своих собственных.

Лабиринты отражений

Она сделала глоток виски и поставила стакан на барную стойку. Жидкость полыхнула на языке и прокатилась жгучей волной по горлу, двигаясь ниже и поджигая всё до желудка. Она глубоко вдохнула. Сейчас ей хотелось совсем другого. Хотелось замерзнуть, превратиться в лед. Стать неподвижной, уверенной, стеклянной.

«Потому что это моя вина. Взрыв. Это был я».

Прикрыв глаза, Ники качнула головой в сторону. Ее волосы, собранные в тугой хвост, золотым хлыстом блеснули в зеркалах вокруг нее. Она подняла стакан вверх, чокнувшись в воздухе с одним из отражений.

Зеркала – главное украшение их бара. Они смотрели из-за полок с бутылками, подглядывали в осколках на бордовых колоннах, подмигивали с потолка, прятались в темных углах. Они разбивали тусклый свет на тысячи огоньков, которые метались по красным стенам.

Забавно. Пять лет назад все эти зеркальные кусочки жили бы собственной жизнью. Они снисходительно улыбались, когда ей было грустно, они сердито хмурились, когда она плакала, они безумно занимались любовью, стоило ей закрыть глаза, они били в ответ, стоило ей пошатнуться от удара... Они убивали, когда ей хотелось умереть.

Зеркальные отражения всегда знали, чего хотят.

Им не нужно было быть идеальной женой и мамой. Но теперь не нужно было быть и Ники. В ту жуткую нью-йоркскую ночь взрыв разбил ее жизнь в мелкие осколки и подчинил ей ее отражения. Хотя порой ей кажется, что их просто стало больше…

Отражение первое

Когда я просыпаюсь, его уже нет. Он давно не любит день. Странный, ведь даже днем ему проще простого сделаться невидимым и ходить среди людей. Среди испуганных людей, постоянно ожидающих очередного удара Не-таких.

Я просыпаюсь и проверяю, нет ли его рядом. Я осторожно касаюсь подушки около себя. Может быть, он заблудился между своих способностей и пропал даже для меня? И сейчас он, невидимый, не может вырваться из кошмара. Я должна разбудить его. Или, может быть, он провалился сквозь кровать, сквозь пол, сквозь первый этаж, подвал, фундамент, сквозь Землю, – и теперь летит где-то в безвоздушном пространстве.

Но его просто нет.

Только смятая подушка.

Я медленно переворачиваюсь под одеялом и смотрю в зеркало на стене. Там я. Такая же. И Питера тоже нет.

А может, все по-другому. Может, там я счастлива. Может, там он не исчез ночью, а просто ушел в бар, откуда сейчас принесет сок и сэндвич.

– Завтрак в постель, Ники? – усмехается он.

Или, может быть, он ищет мою сережку, которая завалилась под кровать. А потом он будет долго надевать ее, целуя мое ухо, щекоча его своим языком. В этом отражении Нью-Йорк взорвал Сайлар. Виноват только он и больше никто.

Отражения не хотя меня расстраивать…

Отражение второе

Она танцует. Она двигается резко, как хлыст.

– Встречаем – Джессика!

И все замирают. Кто-то может сказать: «Что за стриптизерша, которая носит такое безвкусное белье?» Ее тонкие губы выгибаются в надменной улыбке. Вряд ли кто-то в свом уме рискнет сказать такое вслух.

Потому что она ломает шеи самых крутых громил двумя пальцами, потому что она кулаком пробивает стены, потому что она руками разрывает людей на части. Разве такое не производит впечатление? Она – убийца, и это знание, как круги на воде, расходится вокруг нее. Хрупкость и сила, красота и безжалостность. Они смотрят на это, а не на ее белье.

Она выгибается в такт и проводит руками по бедрам.

Есть только одно место, где она – женщина. Их постель напротив зеркала. Они слишком долго вместе, теперь он – такой же, как она. Ломает шеи самых крутых громил двумя пальцами, кулаком пробивает стены, разрывает людей руками на части.

Она закидывает ногу на шест, закрывает глаза и крутится вокруг него.

Она помнит и другого Питера: светящиеся руки, зрачки, в которых уже горит пламя преисподней.

– Клэр, стреляй. Вся надежда на тебя…

Где тот Питер? Порой ей кажется, что он скопировал не только ее силу, но и Джессику. И он – давно уже не он, а его отражение в насмешливом кривом зеркале.

Отражение третье

– Потому что это моя вина. Взрыв. Это был я, а не Сайлар. Нейтан прикрыл меня, потому что знал.

Она преграждает ему путь. Питер становится невидимым, чтобы не навредить ей. Но они слишком долго вместе. Они слишком хорошо знают силы друг друга. И слабости. Он не может использовать сразу две способности. Сейчас он – такой же, как посетители бара, которые смотрят на ее танец.

Она чувствует, куда он идет. Хватает его за плечо одной рукой, а другой – быстро ломает шею. Двумя пальцами. Как всегда.

Питер проявляется и падает на пол. Она отворачивается, неторопливо наливает себе бокал виски и чувствует, как он встает сзади. Она слышит хруст костей, когда его позвонки встают на место.

– Ты же знаешь, я плохо сплю одна, – бросает она ему, не оборачиваясь. – Возвращайся…

Все-таки его отражения не такие, как у других.

Отражение четвертое

– Если ты уйдешь сейчас – можешь не возвращаться! – кричит она ему. Он останавливается прямо в дверях и оборачивается.

– Ты действительно этого хочешь?

Она давно заметила: когда он злится, его глаза не темнеют, как большинства людей, а, наоборот, начинают полыхать. Забавная штука: в его случае это нужно воспринимать буквально.

– ДА!

«Да, да, да, да, да… – эхом разносится внутри нее. – Пусть убирается к дьяволу!»

– Хорошо, – кивает Питер ее мыслям. – Он меня давно ждет.

– Рада была бы взглянуть на вашу встречу, но у меня есть другие заботы!

Она зло смеется в лицо человеку, уничтожившему ее семью. И только тут замечает, что его руки полыхают, а в глазах крутятся огненные смерчи.

«Зачем ты это сейчас ему говоришь? – спрашивает внутри нее Ники. – Он ведь однажды уже принес сюда ад. Второго раза Нью-Йорк не выдержит». «Ну и пусть», – орет она в ответ.

Куски зеркал в их баре будто все разом начинают показывать ту самую площадь пять лет назад. Только на этот раз вряд ли можно будет обойтись семью сотыми процента.

Отражение пятое

Она так и сидит у барной стойки. Холодная, стеклянная, зеркальная – хрупкая… Она не двинулась с места, пока не услышала сзади знакомое:

– Может, на этот раз удастся спасти мир?

– Ну, с Клэр ты промахнулся, – она оборачивается. Питер стоит в дверях. Она качает головой: ей почему-то казалось, что если однажды он убьет Сайлара, то шрам исчезнет с его лица. Все-таки Питера требовались постоянные усилия, чтобы удержать свою регенерацию. Она всегда считала, что этот шрам – напоминание о том, что они не смогли остановить взрыв. Сегодня она поняла, что это клеймо: чтобы видеть себя каждое утро в зеркале и знать, что ТЫ сделал. Может быть, именно поэтому он так часто ходит невидимым. Она грустно усмехается: все-таки у них много общего – они оба не любят свои отражения в зеркалах.

– Что там Хиро говорил насчет путешествий во времени? – спрашивает она.

– Долгая история, – морщится Питер. Она тянется через барную стойку, чтобы достать бокал и ему. Он подходит сзади. Шаг, второй, третий – как часы. Тик-так, тик-так.

Она смотрит в кусочки зеркал за бутылками. Мужчина сзади нее выше, чем Питер, у него короткая стрижка, темный костюм и глаза победителя.

Она закрывает глаза, берет наощупь стакан и поворачивается. Что она теряет? В конце концов, сегодня она узнала, что Сайлар-разрушитель – всего лишь одно из отражений Питера. От замены одного зеркала на другое прежний Нью-Йорк все равно не вернуть.

***

Она трясет головой, смешивая внутри себя кривые зеркала. Она делает еще один глоток обжигающего напитка и закрывает глаза, соединяя отражения.

Или, может быть, рождая еще одно.

Конец

@темы: драббл, pg-13, het

---

"До конца" (AU)

[igrushka13]

Название: До конца
Автор: Игрушка
Фандом: Heroes
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Категория: gen
Герои: миссис Петрелли, Гаитянин, Питер Петрелли
Время действия: полагаю, что альтернативный вариант того, что случилось в те четыре месяца между сезонами.
Спойлеры: начало второго сезона
Длина: 800 слов
Предупреждение: POV Гаитянина, AU (хотя сочетание «альтернативная вселенная» по отношению к этому сериалу – практически канон)
Примечание автора: и все-таки они меня пробрали. Моя неприкаянная душа нашла новую шизу.
Дисклеймер: все принадлежит тем, кому положено, я просто забавляюсь.
Аннотация: Он никогда никого не убивал. Он просто стирал кусочек памяти. Но однажды он стер все и только тут понял, что сделал.

До конца

Когда они нашли его, он выглядел уже по-человечески.

Миссис Петрелли приготовилась брезгливо морщить носик, ожидая, что от ее младшего сына после атомного взрыва мало что останется. Но регенерация Клэр уже заработала, поэтому сгоревшие мышцы и кожа восстановились, сломанные кости срослись. Питер упорно собирался прийти в себя и стать прежним младшим братиком – слишком положительным и слишком мягким. Вот только миссис Петрелли не собиралась ему позволить это сделать. Если уж по какой-то причуде природы Питеру досталась такая безумно сильная способность, то стоит сделать и его самого сильнее. Да, она знала, что ее младшего сына не переделать. Скажем так: не переделать обычными, человеческими средствами. Но она знала и другие.

Миссис Петрелли приложила к носу кружевной платок и кивнула высокому негру в белой одежде. Все-таки ее чувствительное обоняние улавливало горьковатый запах гари. Гаитянин присел рядом с лежащим без сознания Питером, прикрыл ему глаза рукой и вопросительно взглянул на женщину в дорогом деловом костюме.

- Сотри его, - миссис Петрелли прищурилась, вглядываясь в лицо Питера. – Совсем.

Гаитянин продолжал смотреть на нее своими бесстрастными глазами.

- Я не хочу, чтобы хоть что-то напомнило ему самого себя, - женщина отвернулась. – Сотри всё. До конца. Даже имя.

Гаитянин не отрывал от нее взгляда. Миссис Петрелли все-таки повернулась к нему:

- Стирай же! – выдавила она.

Негр кивнул, чувствуя, как память Питера начинает будто откручиваться в обратную сторону. Взрыв, Сайлер, Клэр, спаси девушку – спаси мир, Хиро-из-будущего, Чарльз и Симона Дево – все стремительно выметалось из его сознания. Потом гаитянин копнул глубже, и под его взглядом исчезли мать и отец Питера. Последним уходил Нейтан – сначала пропал удачливый политик, потом растворился летающий человек, и, наконец, исчез старший брат, любивший кататься на велосипеде и играть в мяч с маленьким братцем. Гаитянин чувствовал, как пустеет мир Питера. Внутри становилось одиноко и холодно. Ему показалось, что там, в памяти, на него укоризненно взглянули глаза человека, которого он почти стер.

Гаитянин напрягся, и ощущение взгляда тоже исчезло, будто кто-то грубо задернул окна. Мир Питера провалился в небытие. Хотя еще через секунду сама эта фраза стала неверной – Питера уже тоже не существовало.

Гаитянин готов был отключить свой безжалостный дар, как вдруг молодой человек открыл глаза. Негр почувствовал, как странная сила отталкивает его прочь. Он отлетел на пару метров и ошарашено потряс головой.

Внутри него что-то происходило. Что-то холодное и бездушное. Он вскинул взгляд на Питера. Тот неотрывно смотрел на него. Гаитянин покачал головой и беззвучно шепнул: «Нет. Не надо».

Но это не подействовало. Он точно знал это чувство – ему стирали память. Пусть он всегда смотрел на этот процесс с другой стороны, но точно представлял, как это должно было быть. Правда, в отличие от него самого, человек, стиравший ему память, делал это бездумно, неумело, болезненными рывками, просто пытаясь защититься. Гаитянин не знал, что может выдернуть Питер, действуя его даром.

Но ведь у него была и другая способность. Гаитянин нахмурился, пытаясь подавить случайно перехваченное умение стирать память, но это не срабатывало. Негр сглотнул, не веря в происходящее. Неужели этот несуществующий мальчик заимствованным даром стер именно его особые способности? Этого не могло произойти!

Не могло!

Сзади Питера, будто из-под земли, возник телохранитель миссис Петрелли и крепко приложил того по затылку рукояткой пистолета. Молодой человек отключился. Гаитянин закрыл глаза, почувствовав, как нажим на его память тут же исчез. Он попытался отыскать в себе то ощущение, которое рождала его способность – и не нашел ничего.

Он обхватил голову руками. Никогда раньше он не стирал людей. Он убирал куски воспоминаний, лишал осколков памяти, которые его начальство считало ненужным оставлять в сознании людей. Он подчинялся всегда, как подчинился и в этот раз.

Его начальство убивало людей. Он знал это. И почти гордился тем, что никого не убил, работая на них. Да и зачем это было делать? Он просто нажимал, и все вокруг забывали о нем. Он отбирал кусочки памяти, но не жизнь.

Что случилось сейчас? Он ведь тоже был уверен, что забирает всего лишь память. Но вместе с памятью он слишком поздно понял, что забрал и жизнь. Гаитянин давно знал простую истину: за все надо платить. И сейчас чувствовал, что расплатился сполна. За всё. За всех. Так и должно было быть…

Он почувствовал легкое прикосновение на своем плече и поднял глаза. Миссис Петрелли настороженно прищурилась.

- Получилось? – поинтересовалась она.

Гаитянин молча смотрел на нее.

- Ты всё сделал? – в ее голосе зазвучала власть.

Он кивнул и опустил взгляд в землю.

- До конца? – еще раз нажала она.

Гаитянин почувствовал, как уголок его губ дернулся вверх в горькой усмешке. Да, до конца. Он оборвал жизнь человека и расплатился за это.

Самое забавное, что тоже до конца.

Конец

@темы: драббл, g, gen

---

"Арабская сказка" (AU)

[igrushka13]

Не принимайте серьезно

Название: Арабская сказка
Автор: Игрушка
Фандом: Heroes
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Категория: gen
Герои: Питер Петрелли
Время действия: полагаю, что альтернативный вариант того, что случилось в те четыре месяца между сезонами.
Спойлеры: начало второго сезона
Длина: 700 слов
Предупреждение: AU (хотя сочетание «альтернативная вселенная» по отношению к этому сериалу – практически канон)
Примечание автора: и все-таки они меня пробрали. Моя неприкаянная душа нашла новую шизу.
Дисклеймер: все принадлежит тем, кому положено, я просто забавляюсь.
Аннотация: По ночному небу пролетело что-то яркое и горящее.

Арабская сказка

Где-то далеко от Нью- Йорка. Скажем, пустыня Сахара.

По ночному небу пролетело что-то яркое и горящее. Бедуин Саид и его верный верблюд Абу двинулись по песчаным барханам в сторону места падения. Кто знает, может, это джин сверзился с неба? Глубоко в душе Саид очень надеялся на это, потому что Абу, хоть и был верным другом, еще был и слишком старым, чтобы носить гордое звание корабля пустыни. Последние годы он больше нуждался в отдыхе, чем в путешествиях. Денег на нового верблюда у Саида, как всегда не было, так что джин казался ему единственной возможностью заполучить замену.

Саид поднялся на дюну и взглянул вниз. Впереди шел глубокий след от падения той огненной штуки. Мужчина и верблюд решились подойти поближе.

- Эх... - разочарование Саида было так велико, что он не смог больше ничего сказать. Абу только задумчиво чавкнул в ответ. Среди песков лежало человеческое тело. Вернее, оно было человеческим, когда у него имелась голова, а кожа не сгорела. Останки покрывал толстый слой пепла и сажи.

Не джин. Исполнение желаний отменялось.

Саид потянул Абу, чтобы уйти в пустыню. Пески сами позаботятся могиле для этого человека. Они сделали всего пару шагов, когда сзади послышался странный шелест и хруст. Саид бы сказал, что этот звук очень напоминал хруст костей и шорох, издаваемый змеей, ползущей по пескам.

Саид и Абу обернулись. Обгоревшее и безголовое человеческое тело, покачиваясь, стояло на коленях. Саид всегда подозревал, что в роду Абу были арабские скакуны, потому что тот встал на дыбы, как заправская лошадь. Зрелище действительно было не для слабонервных, но Саид, завороженный им, никак не мог отвернуться и кинуться бежать. Упавшее тело сгорело практически до костей, так что, когда оно поднялось, бедуину показалось, что это кукла из тонких веток, которые делают дети. Пепел и сажа хлопьями падали на песок. Безголовый странно подергивался, хруст очень отчетливо слышался в ночной темноте пустыни. Обгоревшее тело будто вправляло на место вывихнутые и сломанные кости. Абу тоже замер, пораженно глядя, как под слоем сажи вдруг начали появляться мышцы, а потом и светлая кожа. Постепенно Саиду стало понятно, что тело принадлежит мужчине, хотя еще пару минут назад, он не был бы уверен в поле обгоревших останков.

- Мда... - выдавил Саид, глядя, как на кости нарастает плоть. Хоть это явно и не джин, все равно. увидеть такое было странно. Через пару минут перед ним стоял вполне здоровый мужчина, правда, все еще безголовый.

- Пути Аллаха неисповедимы... - шепнул Саид, подумав, что, может быть, без мозгов не так уж и плохо.

Но в это время из плеч мужчины полезло что-то. Абу опять вспомнил о своих лошадиных корнях и встал на дыбы.

Отвлекшись на него, Саид пропустил момент, когда из тела появилась лысая голова. Он лишь заметил, как начали отрастать темные волосы.

- Вот блин, - икнул Абу, потому что за столько лет он уже давно выучил человеческую речь, просто не пользовался ей. Услышав это, бывшее обгорелое и безголовое тело, а ныне молодой мужчина подпрыгнул, волосы на голове испуганно перестали отрастать, превратившись в короткую стрижку.

- Hello... - неуверенно шепнул он.

- Ага, - сглотнул Саид. Для одной ночи говорящего верблюда и ожившего и излечившегося трупа было явно слишком много.

- I'm sorry... - бывший безголовый оглядывался по сторонам. - Who am I? I don't remember.

Саид растянул губы в нервной улыбке. Судя по речи, молодой человек был американцем или англичанином. И то и другое Саиду не нравилось, поэтому не долго думая, он попытался вмазать бывшему безголовому по голове своим посохом.

Молодой человек отскочил назад, песок взметнулся из под его ног, засыпав глаза. Он крепко зажмурился - и исчез.

Саид оглянулся в поисках хоть какой-то защиты, но с боку к нему только жался Абу. Бедуин оттолкнул его, а когда тот опять начал боязливо прижиматься к нему, заехал верблюду по шее тем самым посохом, которым грозился молодому человеку.

Абу покорно двинулся через пустыню, ворча себе что-то под нос про неразумность людей. А Саид думал, что это нормально, что парень не знает, кто он. Голова у тела отрастилась с чистым, незамутненным памятью мозгом. Саид решил, что кое-что бы из своей головы тоже с радостью выкинул, будь такая возможность.

("Что же случилось в те четыре месяца? или Правдивая история Питера Петрелли" - статья из путеводителя для путешественников во времени "Автостопом по альтернативным прошлым и будущим"

@темы: humor, g, gen