Особенная

[heroes-ff]

Особенная
Фэндом: Герои
Персонажи: Сайлар, Клэр
Рейтинг: PG-13
Жанры: гет, джен
Предупреждения: Насилие
Размер: Драббл

Каково это – быть странным?

До этого лета Клэр ничуть не задумывалась, что в ее размеренной жизни может появиться место для чудес. Хотя свои способности она и не считает чудом, скорее, проклятием. А себя – уродом. Патологией на лике природы. Клэр ненавидит свою регенерацию, не верит утверждениям, что она особенная, не верит даже тогда, когда это говорит ее отец. Тем более, когда это говорит Сайлар. Он считает себя избранным с тех пор, как впервые вскрыл человеческий череп и разобрал, как действует чужой дар. Верит, что имеет безоговорочное право изымать силу у любого, кто им владеет.

Они одни в заброшенном здании, в которое Сайлар зачем-то перенес бесчувственное тело. Клэр приходит в себя и ощупывает свалявшиеся от крови и пыли волосы на затылке. Крошки бетона, битые стекла и бутылки не доставляют ей неудобств, но пыль и грязь она не любит. Испорчен очередной костюм. Испачкан, разодран, вымазан в крови.

Сайлар уверен в своих силах – связывать ее не стал. И теперь сидит и молча смотрит, не сдерживая улыбки. Улыбка кажется совершенно неестественной, лишней на этом длинном небритом лице – как атласный бант на подгнившем куске мяса.

Разговаривать с ним не имеет смысла, просить о чем-то – тем более; Клэр просто закрывает глаза и молчит. Сайлар медлит; сидя на корточках, он перебирает осколки бетона, не сводя с нее взгляда. Хладнокровен – как и всегда, поднимается, чтобы коснуться ее лица, осторожно, не в пример прошлым разам.

- Когда я вижу тебя, Клэр, мне всегда кажется, что ты – огромное обнаженное сердце, истекающее кровью.
Голос Сайлара – хриплый, будто вечно простуженный, учтив, голос Клэр – усталый и спокойный. Нет сил на злость или ненависть, да и зачем ей ненавидеть его, возомнившего себя сильнейшим?

- Наверное, потому что ты при каждой встрече ранишь меня.

Каждая минута в ожидании смерти невыносима, словно каждый выдох Сайлара отравляет воздух. Но, насколько известно, такой способности еще ни у кого не было.

Сайлар теперь – не тот неуверенный в себе вечный одиночка в очках, не маменькин сынок, не неудачник. Твердый сосредоточенный взгляд принадлежит человеку состоявшемуся. Хозяину своей жизни, диктатору морали. Владельцу чужих судеб, если у людей есть то, что нужно ему. Однако он до сих пор тот, кем и был изначально – затворник-часовщик, длинный и нескладный, помешанный на желании докопаться до механизма, до схемы работы любого устройства. И устройством перед ним сейчас застыла Клэр. Ломать ее организм Сайлар не хочет. Ему интересно с ней в этом бетонном кубе, пронизанном ржавой арматурой и украшенном рамами без стекол. Интересно и даже приятно. Благодарность – улыбка, потому что на большее он не способен.

Клэр перестает думать о прыжке в окно, ощерившееся зубами битого стекла, как только понимает, что этот чернявый мужчина с чуть насмешливым взглядом не собирается причинять ей вред. Сайлар стоит напротив, снисходительно, но внимательно рассматривая ее, замершую от испуга. Он высок – Клэр едва достает ему до плеча, и, когда он находится рядом, какая-то часть ее все равно боится его силы.

Что ему надо? Жалости в Сайларе не больше, чем в жестяном ведре. Спрашивать Клэр не желает. Во взгляде темных глаз теплится… интерес? Он развлекается, надрезая кожу у нее на лбу, раз за разом, жест за жестом. Играет с ней, но не как сильный со слабым. Сайлар препарирует ее любовно, бережно поправляет слипшиеся от остатков крови светлые волосы. Летние сумерки большого города уняли свои звуки ради того, чтобы Сайлар мог сказать о том, что эта встреча – не последняя.

И по щеке Клэр скатывается кровавая слеза.