"What I Really Am" by DGtall

[heroes-ff]

Title: What I Really Am
Author: DGtall
Category: angst/gen
Pairing: none
Summary: ряд детско-юношеских флэшбэков Сайлара и прыжок обратно в настоящее. О том что может быть бяка не бяка, а просто кому-то плохо.
Disclaimer: Сайлар чужой, мысли мои.

Источник: форум heroes-tv.ru

Everything you say to me takes me one step closer to the edge and I’m about to break.

Linkin Park ‘One Step Closer’

Из всей той истории в детстве, когда он явился с разбитым носом и тёмно-лиловым синяком под глазом, он не помнил почти ничего. Смутно помнил отца, то как он смотрел сверху вниз, приговаривая «ты разочаровал меня, Гэбриэл». Помнил, как мама на следующее утро, ставя тарелки с завтраком на стол, старалась не смотреть на него. Помнил, как чуть ли ни целый день просидел в комнате на кровати, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Больше никаких подробностей.
Он помнил, что на следующий день в школе подошёл к тому мальчишке и со всей силы двинул кулаком.
Родителей вызвали к директору, и опять мама не смотрела на него за завтраком.

~*~

К последнему году в школе зрение у него стало слабеть – и от долгого чтения, и от работы с мелкими деталями часов. Часы Гэбриел ненавидел, но только когда он аккуратно пинцетом устанавливал на место шестерёнки, начиная слепнуть от плохого освещения, периодически крепко зажмуриваясь, чтоб хоть как-то помочь усталым глазам, - только тогда взгляд отца становился не таким холодным, не таким… разочарованным.
Гэбриэл был единственным ребёнком в семье, так уж сложилось, и разочаровать родителей боялся больше всего. Именно поэтому он изучал ремесло, которое его не интересовало, до глубокой ночи читал литературу для школы и из каждой поездки стабильно привозил маме очередной стеклянный шар, который потом так же стабильно старался не замечать, пока ходил по дому.
Из-за долгого сидения за столом, при своём высоком росте, он всё сильнее сутулился, так что иногда, увлёкшись работой и слишком сильно согнувшись, получал сильный хлопок по спине от проходившего мимо отца. От неожиданности Гэбриэл дёргал рукой, детали разлетались, и остаток вечера он проводил, ползая и собирая их по всей комнате.

~*~
Он хорошо понимал физику, анатомию – всё, что связано с устройством вещей. Потому ему легко давалось рисование. В школе он быстро набрасывал на полях мелкие сценки, в поездах рисовал пейзажи на клочках бумаги. Его захватывал сам процесс складывания из неясных штрихов целой мозаики, мозаики настолько реальной, насколько могут передать карандаш и бумага. Его хвалили: сначала одноклассники, потом учителя, некоторые даже прочили карьеру. У него было талант. Он был особенным.
В художественную академию отец идти запретил. Рисунками на хлеб не заработаешь.

~*~
Зрение портилось всё сильнее, и в последний год обучения он – так и быть – стал носить очки.
Четырёхглазым, конечно, никто не звал – то ли потому что помнили из детства, что кулак у него крепкий, то ли потому что у него не было привычки огрызаться, и дразнить было просто скучно.
У него были приятели, но не было друзей. Да и о чём может быть речь: парень целыми днями или читает, или рисует, или мастерит какие-то механизмы. Его ценили, но в основном в стенах школы – как бесконечный ресурс информации и говорящую шпаргалку.
Экзамены он сдал на ровные пятёрки и вдобавок успел подсказать половине класса.
После финального экзамена отец одобрительно похлопал его по плечу и, чуть улыбнувшись, сказал:
- Молодец, Гэбриэл.

Сдачу экзаменов Гэбриэл Грэй отмечал в абсолютном одиночестве бутылкой виски. Это был единственный раз, когда он действительно напился.

~*~

Сайлар стоял посреди мастерской, рядом с пригвождённым к полу холодеющим телом Айзека Мендеса. Новая способность, способность провидца, пробираясь всё глубже в мозг, вызывала непонятное ощущение дискомфорта и… страха?
Он взял в руки кисть и палитру, энергичными мазками стал слой за слоем накладывать краски, изображая лица, здания, события…
Сайлар прогнал способность в глубь сознания и взглянул на появившиеся на холсте тени, напоминавшие людей. Снова смутное чувство страха, растущее, переходящее в чудовищную ясность.
Сайлар… Гэбриэл Грэй взял альбом для набросков, карандаши и весь вечер провёл на крыше, рисуя с натуры панораму Нью-Йорка.
На закате Гэбриэл Грэй положил альбом на перила, дав ветру унести несколько листов в закопченное городское небо, закрыл лицо руками и заплакал.