Shooting makes me feel better.(с) Aeryn Sun
Название: «По кочкам памяти…»
Автор: M@nticora
Бета: Kamellia8Lock
Жанр: Humor
Количество слов: 1276
Пэйринг: Нейтан/Клер
Рейтинг: G
Аннотация: Мир альтернативный. Это могло бы произойти в сериале, если бы сценаристы обкурились травы и решили немного пошутить. Самую малость. Итак, Мексика, Нейтан просыпается утром после серьезной пьянки.
читать дальше[r]«Эх, жизнь моя жестянка!!!
А ну её в болото!
Живу я как поганка
А мне летать,
А мне летать,
А мне летать охота!!»*[/r]
- Папа! – резкий и требовательный голос Клер прервал безмятежный сон сенатора Петрелли на самом интересном месте. Вернее, ему почему-то казалось, что тот был приятным, а вот возвращение в реальность оказалось крайне болезненным и неожиданным. – Это что такое!?
- А, - выдавил из себя, борясь с качкой и грохотом в ушах, видимо уже бывшей сенатор Нейтан Петрелли, - Клер, ты назвала меня папой?
- Не смей менять тему, - девушка топнула ногой и бешено сверкнула глазами. – Ты со мной разговариваешь!
Опыт общения с типами, мастерски умеющими уходить от прямых ответов, у нее был богатый, поэтому она сразу пошла в наступление. Если хочешь откровенности от человека, проснувшегося с большого бодуна, будь настырной, громкой, и тебе скажут все, что захочешь, лишь бы оставила в покое.
- Вот, - она швырнула на кровать газету.
- Клер, - с видом мученика просипел Нейтан, - водыыы…
Он уже смирился с барабанной дробью в голове, с тем, что идея спасать дочь оказалась не столь уж удачной. По крайней мере, сегодня утром он не был рад ее видеть.
- Читай, - сказала маленькая террористка, в ее глазах что-то сверкнуло, и Клер напомнила сенатору своего приемного отца. Тот же тон, та же поза.
- Не жалеешь ты своего папу, - проворчал он и взял брошенную ему газету, посмотрел на первую полосу, и его измученный алкоголем мозг завис, челюсть с тихим стуком упала на пол, а глаза полезли из орбит. – А. О. Нуууу…
- Очень содержательный ответ, господин сенатор, - фыркнула Клер. - Вчера вы были более красноречивы.
- Я? – он нервно сглотнул и протрезвел окончательно. - Ты хочешь сказать, что все это написано с моих слов?..
- Нет, с моих, - девушка молча поставила перед Нейтаном бутылку с минеральной водой и села напротив, изучая его с каким-то болезненным интересом.
- А сегодня какое число? – сенатор занервничал. - И мы собственно где? А почему так жарко?
Паника наступала быстро и стремительно. Память стоически отказывалась раскрывать события прошлого дня. Или не прошлого?
- Там в газете все написано, - съязвила не очень в данный момент любимая дочурка и нервно постучала ноготками по подлокотнику. - У меня тут возник к тебе один маленький, но очень важный вопросик.
- Ну, да, то есть, конечно, - лепетал сенатор, нервно высчитывая, сколько же дней выпало из его памяти. Оказалось, что как минимум два. – А почему в Нью-Йорке так жарко?
Тут за дверью раздалась громкая испанская речь, из которой сенатор не понял ни слова.
- Белочка, - пробормотал он. - Странно, а по-английски читаю.
- О, - Клер демонстративно закатила глаза. Но сделать ей это слишком театрально мешало тихое хихиканье, которое периодически вырывалось наружу.- Мы в Мексике.
- Ну да, помню, - ответил сенатор, хотя этот факт почему-то никак не хотел вспоминаться.
- Все с тобой ясно, - Клер решила ему помочь, точнее, оказать медвежью услугу. – Ты притащил меня сюда с видом спасителя всего человечества. Потом поперся в бар, заявив, что знаешь, как можно быстро заработать денег, а потом нализался в хлам со студентами-соотечественниками.
- Клееер, - Нейтан был шокирован, его лучшие отцовские чувства были просто растоптаны, - где ты нахваталась этой гадости?
- О, - поняв, что выпала из образа глупой милой блондинки, Клер пару раз хлопнула ресницами, чтобы настроиться на нужную волну, и решила пойти в отчаянное наступление, - мы сейчас не о том, ты что там наплел про моего отца?!
- Про себя или про Беннета? – уточнил он, пытаясь прочитать статью, хотя жалость к себе самому захватывала его с каждым напечатанным словом. Он даже всхлипнул пару раз: в таком состоянии сенатор страдал особо острыми приступами сентиментальности. - Мне себя так жалко.
- Уууу, папаши, - простонала Клер и, подойдя к всхлипывающему Нейтану, ткнула пальцем в текст. - Я даже подчеркнула, для особо одаренных, так сказать.
- Ой, - наивно хлопнул пару раз ресницами сенатор, - а я и не заметил.
Где-то Клер этот жест уже видела, и, когда осознала где, сразу расстроилась.
– Ну разве Данко не пиявка? Он мне всю кровь выпил, требуя заказать новые игрушки. Представляешь, пару недель назад этот тип потребовал танк, но для чего, не захотел признаться. Хотя подозреваю, что его достали каждодневные утренние пробки на дороге.
- Ага, он бы еще зенитку заказал, - буркнула дочь и добавила тоном капризной девочки:
- Дальше читай.
- Ну дальше, так дальше, - Нейтан пробежал глазами по тексту и вздрогнул.
Продолжение статьи убило его наповал, особенно неприятно поразила образность своей собственной речи:
«… а еще и этот проныра в очках с роговой оправой, вечно выпрыгивающий из-за угла, как лягушка из воды…»
- Ну, милая.
- Я тебе не милая, - грозно сопя, уточнила его дочь, шаря у себя за спиной.
- Ну, дорогая, - проворковал Нейтан, осторожно отползая на другой край подальше от девушки.
- Я тебе.. тьфу ты, - ловкий взмах руки, и в сторону сенатора отправляется нечто, напоминающее маленькую подушку. Нейтан ныряет в сторону и с грохотом падает на пол.
- А вот это было не обязательно, - проворчал сенатор, выглядывая из-за кровати.
- Ты обидел моего папу!
- Я образно выразился, - уточнил Нейтан, решая, что делать дальше: сигануть в окно и переждать взрыв гнева дочери где-нибудь в Гонолулу или дочитать свои откровения, находясь под постоянным прицелом шаловливых ручек дочурки. – Это была метафора.
- Ах, метафора! – бровки Клер сошлись и выгнулись, как пара разъяренных кошек.
- Ну, я немного переборщил, каюсь, прошу прощения и все такое, ты же умница и все понимаешь, - Нейтан встал, одернув рубашку. К своему прискорбию он выяснил, что спал одетым. - Ты же взрослая девочка.
После своей речи он опять поднял газету и продолжил чтение.
- Это сколько же я выпил? – пробормотал он, натыкаясь на свой очередной перл:
«Меня никто не понимает. Ни мама, ни брат, ни друзья, даже моя девушка. Я тут на днях зашел к ней поговорить, а она посмотрела на меня, как на предателя. Это так ужасно, я чувствую себя одиноким…»
Он нервно икнул. Вид у сенатора был весьма побитым и расстроенным.
- Все, бросаю пить.
- Ага, вчера ты другое говорил.
- Что я говорил? – И тут измученный тревогой мозг решил позлорадствовать над своим носителем.
В памяти стали возникать одна за другой картины…
- Эй, парень, ты меня уважаешь? – Нейтан наваливается на стол и пытается расшевелить своего собутыльника, не обращая внимания на попытки дочери его остановить. - Нет, я не понял.
Все трое студентов-американцев находились в глубокой отключке. Или, как выяснилось, стоически притворялись таковыми. Стоило Клер отвлечь отца, как они толпой, снося все на своем пути, ринулись из бара, бросая на эту странную парочку подозрительные взгляды.
Потом он беседует с некой дамой, а вокруг крутится парень с фотоаппаратом.
- Эта рутина затягивает, я чувствую, что тону в болоте никому не нужных дел. Деньги тратятся впустую. И кто виноват? Кто, скажите? Вот вы и не можете ответить мне. А так хочется сбросить с себя бремя ответственности... Оторваться от земли и взлететь. Да кому я говорю, вот сейчас встану и полечу.
- Мистер Петрелли! – в голосе журналистке слышен искренний восторг и азарт человека, уже примеривающегося к Пулитцеровской премии.
- Папа!
- А мне летать охота! – упрямо бормочет сенатор, пытаясь вылезти из-за стола, но лишь грустно машет рукой и возвращается на стул. – Еще вопросы?
- Папа, - подозрительно нежный и чарующий голос Клер вывел его из шокового состояния от столь «милых» и «теплых» воспоминаний.
- Что может быть еще хуже?
- А ты конец статьи почитай, - казалось, Клер испытывала от этих слов истинное удовольствие.
Нейтан читает последние строки и, молча, уходит в глубокий и продолжительный обморок.
Последние строки статьи гласили:
«- Эх, жизнь моя жестянка, а ну ее в болото… - и с этими словами, сенатор Нейтан Петрелли медленно сползает под стол, после очередного выпитого стакана текилы.
После всего, что он поведал мне в нашей личной и откровенной беседе, я его за это проявление слабости винить не могу».
__________________________________________________
*«Песня водяного» автор текста (слов): Энтин Ю.
Автор: M@nticora
Бета: Kamellia8Lock
Жанр: Humor
Количество слов: 1276
Пэйринг: Нейтан/Клер
Рейтинг: G
Аннотация: Мир альтернативный. Это могло бы произойти в сериале, если бы сценаристы обкурились травы и решили немного пошутить. Самую малость. Итак, Мексика, Нейтан просыпается утром после серьезной пьянки.
читать дальше[r]«Эх, жизнь моя жестянка!!!
А ну её в болото!
Живу я как поганка
А мне летать,
А мне летать,
А мне летать охота!!»*[/r]
- Папа! – резкий и требовательный голос Клер прервал безмятежный сон сенатора Петрелли на самом интересном месте. Вернее, ему почему-то казалось, что тот был приятным, а вот возвращение в реальность оказалось крайне болезненным и неожиданным. – Это что такое!?
- А, - выдавил из себя, борясь с качкой и грохотом в ушах, видимо уже бывшей сенатор Нейтан Петрелли, - Клер, ты назвала меня папой?
- Не смей менять тему, - девушка топнула ногой и бешено сверкнула глазами. – Ты со мной разговариваешь!
Опыт общения с типами, мастерски умеющими уходить от прямых ответов, у нее был богатый, поэтому она сразу пошла в наступление. Если хочешь откровенности от человека, проснувшегося с большого бодуна, будь настырной, громкой, и тебе скажут все, что захочешь, лишь бы оставила в покое.
- Вот, - она швырнула на кровать газету.
- Клер, - с видом мученика просипел Нейтан, - водыыы…
Он уже смирился с барабанной дробью в голове, с тем, что идея спасать дочь оказалась не столь уж удачной. По крайней мере, сегодня утром он не был рад ее видеть.
- Читай, - сказала маленькая террористка, в ее глазах что-то сверкнуло, и Клер напомнила сенатору своего приемного отца. Тот же тон, та же поза.
- Не жалеешь ты своего папу, - проворчал он и взял брошенную ему газету, посмотрел на первую полосу, и его измученный алкоголем мозг завис, челюсть с тихим стуком упала на пол, а глаза полезли из орбит. – А. О. Нуууу…
- Очень содержательный ответ, господин сенатор, - фыркнула Клер. - Вчера вы были более красноречивы.
- Я? – он нервно сглотнул и протрезвел окончательно. - Ты хочешь сказать, что все это написано с моих слов?..
- Нет, с моих, - девушка молча поставила перед Нейтаном бутылку с минеральной водой и села напротив, изучая его с каким-то болезненным интересом.
- А сегодня какое число? – сенатор занервничал. - И мы собственно где? А почему так жарко?
Паника наступала быстро и стремительно. Память стоически отказывалась раскрывать события прошлого дня. Или не прошлого?
- Там в газете все написано, - съязвила не очень в данный момент любимая дочурка и нервно постучала ноготками по подлокотнику. - У меня тут возник к тебе один маленький, но очень важный вопросик.
- Ну, да, то есть, конечно, - лепетал сенатор, нервно высчитывая, сколько же дней выпало из его памяти. Оказалось, что как минимум два. – А почему в Нью-Йорке так жарко?
Тут за дверью раздалась громкая испанская речь, из которой сенатор не понял ни слова.
- Белочка, - пробормотал он. - Странно, а по-английски читаю.
- О, - Клер демонстративно закатила глаза. Но сделать ей это слишком театрально мешало тихое хихиканье, которое периодически вырывалось наружу.- Мы в Мексике.
- Ну да, помню, - ответил сенатор, хотя этот факт почему-то никак не хотел вспоминаться.
- Все с тобой ясно, - Клер решила ему помочь, точнее, оказать медвежью услугу. – Ты притащил меня сюда с видом спасителя всего человечества. Потом поперся в бар, заявив, что знаешь, как можно быстро заработать денег, а потом нализался в хлам со студентами-соотечественниками.
- Клееер, - Нейтан был шокирован, его лучшие отцовские чувства были просто растоптаны, - где ты нахваталась этой гадости?
- О, - поняв, что выпала из образа глупой милой блондинки, Клер пару раз хлопнула ресницами, чтобы настроиться на нужную волну, и решила пойти в отчаянное наступление, - мы сейчас не о том, ты что там наплел про моего отца?!
- Про себя или про Беннета? – уточнил он, пытаясь прочитать статью, хотя жалость к себе самому захватывала его с каждым напечатанным словом. Он даже всхлипнул пару раз: в таком состоянии сенатор страдал особо острыми приступами сентиментальности. - Мне себя так жалко.
- Уууу, папаши, - простонала Клер и, подойдя к всхлипывающему Нейтану, ткнула пальцем в текст. - Я даже подчеркнула, для особо одаренных, так сказать.
- Ой, - наивно хлопнул пару раз ресницами сенатор, - а я и не заметил.
Где-то Клер этот жест уже видела, и, когда осознала где, сразу расстроилась.
– Ну разве Данко не пиявка? Он мне всю кровь выпил, требуя заказать новые игрушки. Представляешь, пару недель назад этот тип потребовал танк, но для чего, не захотел признаться. Хотя подозреваю, что его достали каждодневные утренние пробки на дороге.
- Ага, он бы еще зенитку заказал, - буркнула дочь и добавила тоном капризной девочки:
- Дальше читай.
- Ну дальше, так дальше, - Нейтан пробежал глазами по тексту и вздрогнул.
Продолжение статьи убило его наповал, особенно неприятно поразила образность своей собственной речи:
«… а еще и этот проныра в очках с роговой оправой, вечно выпрыгивающий из-за угла, как лягушка из воды…»
- Ну, милая.
- Я тебе не милая, - грозно сопя, уточнила его дочь, шаря у себя за спиной.
- Ну, дорогая, - проворковал Нейтан, осторожно отползая на другой край подальше от девушки.
- Я тебе.. тьфу ты, - ловкий взмах руки, и в сторону сенатора отправляется нечто, напоминающее маленькую подушку. Нейтан ныряет в сторону и с грохотом падает на пол.
- А вот это было не обязательно, - проворчал сенатор, выглядывая из-за кровати.
- Ты обидел моего папу!
- Я образно выразился, - уточнил Нейтан, решая, что делать дальше: сигануть в окно и переждать взрыв гнева дочери где-нибудь в Гонолулу или дочитать свои откровения, находясь под постоянным прицелом шаловливых ручек дочурки. – Это была метафора.
- Ах, метафора! – бровки Клер сошлись и выгнулись, как пара разъяренных кошек.
- Ну, я немного переборщил, каюсь, прошу прощения и все такое, ты же умница и все понимаешь, - Нейтан встал, одернув рубашку. К своему прискорбию он выяснил, что спал одетым. - Ты же взрослая девочка.
После своей речи он опять поднял газету и продолжил чтение.
- Это сколько же я выпил? – пробормотал он, натыкаясь на свой очередной перл:
«Меня никто не понимает. Ни мама, ни брат, ни друзья, даже моя девушка. Я тут на днях зашел к ней поговорить, а она посмотрела на меня, как на предателя. Это так ужасно, я чувствую себя одиноким…»
Он нервно икнул. Вид у сенатора был весьма побитым и расстроенным.
- Все, бросаю пить.
- Ага, вчера ты другое говорил.
- Что я говорил? – И тут измученный тревогой мозг решил позлорадствовать над своим носителем.
В памяти стали возникать одна за другой картины…
- Эй, парень, ты меня уважаешь? – Нейтан наваливается на стол и пытается расшевелить своего собутыльника, не обращая внимания на попытки дочери его остановить. - Нет, я не понял.
Все трое студентов-американцев находились в глубокой отключке. Или, как выяснилось, стоически притворялись таковыми. Стоило Клер отвлечь отца, как они толпой, снося все на своем пути, ринулись из бара, бросая на эту странную парочку подозрительные взгляды.
Потом он беседует с некой дамой, а вокруг крутится парень с фотоаппаратом.
- Эта рутина затягивает, я чувствую, что тону в болоте никому не нужных дел. Деньги тратятся впустую. И кто виноват? Кто, скажите? Вот вы и не можете ответить мне. А так хочется сбросить с себя бремя ответственности... Оторваться от земли и взлететь. Да кому я говорю, вот сейчас встану и полечу.
- Мистер Петрелли! – в голосе журналистке слышен искренний восторг и азарт человека, уже примеривающегося к Пулитцеровской премии.
- Папа!
- А мне летать охота! – упрямо бормочет сенатор, пытаясь вылезти из-за стола, но лишь грустно машет рукой и возвращается на стул. – Еще вопросы?
- Папа, - подозрительно нежный и чарующий голос Клер вывел его из шокового состояния от столь «милых» и «теплых» воспоминаний.
- Что может быть еще хуже?
- А ты конец статьи почитай, - казалось, Клер испытывала от этих слов истинное удовольствие.
Нейтан читает последние строки и, молча, уходит в глубокий и продолжительный обморок.
Последние строки статьи гласили:
«- Эх, жизнь моя жестянка, а ну ее в болото… - и с этими словами, сенатор Нейтан Петрелли медленно сползает под стол, после очередного выпитого стакана текилы.
После всего, что он поведал мне в нашей личной и откровенной беседе, я его за это проявление слабости винить не могу».
__________________________________________________
*«Песня водяного» автор текста (слов): Энтин Ю.
